Народное радио

Из программы Татьяны Федяевой "Народный интерес"

Скачать запись программы в Медиа-архиве

Татьяна Федяева: Добрый день, дорогие радиослушатели. В эфире передача «Народный интерес». Ведущая Татьяна Федяева, звукорежиссер Василий Котов. И у нас в студии Юрий Болдырев. Добрый день, Юрий Юрьевич.

Юрий Болдырев: Здравствуйте.

Татьяна Федяева: Мы, как обычно, оглядываемся на события прошедшей недели, выбирая самые интересные и самые важные, с нашей точки зрения, нам слушатели помогут, и обсуждаем их. Ваш комментарий. Но самые главные и самые интересные события, сейчас, наверно, только одно событие. Непрекращающийся кризис, о котором теперь уже стали говорить в полный голос. Если раньше об этом говорили, что это мировой финансовый кризис, то теперь уже говорим, что это уже и наше все. Хотелось бы об этом поговорить, об антикризисном плане. Хотелось бы поговорить о мероприятиях по поддержке автомобилистов.

Юрий Болдырев: Автомобилестроителей.

Татьяна Федяева: Автомобилестроителей, да, да, да. Вот буквально сообщили, что Владимир Владимирович Путин приобрел автомобиль «Нива». Вот такая у нас, многие газеты уже отписались. А подготовка встречи Медведева и Обамы тоже, мне кажется, очень интересно. И саммит 20-ки, что вам кажется самым интересным? Давайте вот на эти темы. Хорошо?

Юрий Болдырев: Интересно все. Единственно, вы вот как-то так, говоря о кризисе, как бы между делом сказали «антикризисная программа». На самом деле событием, с моей точки зрения, весьма показательным и важным является факт опубликования на официальном правительственном сайте антикризисной программы. На что я вот, прежде всего, обратил внимание? Что эта антикризисная программа опубликована спустя полгода после начала кризиса. Слава Богу, что теперь она хотя бы опубликована. И в средствах массовой информации это обширно обсуждается. Скажем, в популярном издании «Аргументы и факты» это было представлено весьма так рекламно, да. Смотрите, какие деньги на образование, на культуру там, на здравоохранение и так далее, и так далее. Мне кажется, что было бы здорово, если бы мы сейчас не похвалили этот план, не поругали этот план, а вызвали бы к нему у наших слушателей интерес, потому что, чтобы я здесь не сказал, и чтобы не сказал другой комментарий, все-таки подобные вещи надо сверять и с собственными ощущениями. Именно смотреть на факты и цифры. Если мой взгляд? Мой взгляд, скорее, негативный, чем позитивный. В чем негатив? Я начну с простого совсем издалека. Вот я был руководителем в свое время контрольного управления, был одним из руководителей Счетной палаты.

Татьяна Федяева: Сенатором вы были.

Юрий Болдырев: Да. Как депутат еще и союзного, там горбачевского съезда, и как член Совета Федерации первого выборного, конечно, я должен был работать с огромным количеством документов. Так или иначе, были сотрудники аппарата, помощники, которые эти документы готовили. И есть, вот извините, я скажу, наметанный взгляд на документы. Конечно, руководители бывают разные. Но мой взгляд всегда исходил из того, что небрежный документ представлять руководителю нельзя. Нельзя представлять руководителю документ, в котором опечатки, в котором пропущены слова, или в котором, скажем, в одной таблице на равных идут 500 миллиардов рублей и 0,03 миллиарда рублей. Нельзя, нельзя сложить 500 миллиардов рублей и 0,03 миллиарда рублей. Это невозможно. То есть это должны быть разные документы, разные приложения. Но все, кто когда-то работал с документами, примерно себе представляют. Не говоря о том, что в самом начале этого антикризисного плана вот идут 7 приоритетов антикризисной политики. Вот я скажу о мелочи. Кто-то, может быть, скажет, что я зануда, но это, с моей точки зрения, очень важный момент. Вот 7 приоритетов антикризисной политики в документе, опубликованном на официальном правительственном сайте. Два первых пункта заканчиваются точками с запятой, а последующие точками. Мелочь, но говорящая о крайней небрежности стилистики оформления документа. Это что? Наше правительство решило сэкономить не только на редакторе, но и на корректоре. Как вы думаете, в период кризиса, когда на поддержание банков в прошлом году выделили уже 2 триллиона рублей, сейчас собираются выделить еще сумму там 500 миллиардов, 555 миллиардов рублей и так далее, много ли удалось сэкономить на редакторе и корректоре? Мой подход, как руководителя, такой: это что вы мне принесли? Извините, как вы посмели (я всегда был с подчиненными на «вы»), как вы посмели мне принести такой документ? Все знали, что такой документ, так небрежно оформленный, мне даже показывать нельзя. Значит, возникает вопрос: что, аппарат подставляет наших руководителей? Конечно, подставляет, но ответственность на руководителях. Это значит, уж, извините, уважаемые руководители, вы так распустили ваш аппарат, что такой фундаментальный документ, как правительственная антикризисная программа, опубликованная на правительственном сайте, содержит явные опечатки, содержит пропуски слов, содержит вот такие дефекты стилистики, как я сказал, где точка с запятой, где точка.

Татьяна Федяева: Если говорить, форма и содержание.

Юрий Болдырев: Нет, у руководителя, читающего такой документ, сразу же возникает вопрос. Если можно перепутать там точки с запятой, точки, там опечатки и так далее, то это значит, можно и в цифрах нолик туда, нолик сюда, запятую туда, запятую сюда. Сразу возникает принципиальное недоверие ко всему документу. Вот это такое мое впечатление чисто внешнее. Сначала я просто пробежал по документу, знаете, как вот на него смотришь в целом, внешнее такое, исходное, беглое представление. Сразу возникло крайне негативное. Дальше начинаем вчитываться в существо. По существу, к сожалению, еще хуже. Первое, на что обратил внимание я. Я начинаю читать положения, вот предложения, приоритеты, тезисы. Вроде, замечательные тезисы, здорово сформулированные. Скажем, у нас слишком большая дифференциация по доходами между регионами, нужно снизить эту поляризацию между регионами. Нужно снизить уровень разрыва в доходах между различными слоями общества, да. Все то, что мы знаем. Я читаю эти прекрасные, благодушные тезисы и думаю, здорово, здорово, хватит мне это читать, потому что все здорово и замечательно, потому что там есть ведь 2 приложения. Два приложения это не общие тезисы голословные, а конкретные пункты, что сделано в 2008 году, за что отчитались, и конкретно пункты, что предлагается сделать в 2009-м с выделением финансовых средств. Я начинаю смотреть по таблицам, а что же в этой части сделано или что же предлагается сделать. И не могу найти ничего в таблицах с цифрами, что соответствовало хотя бы отдаленно этим идеям снижению вот межрегиональной дифференциации и снижению поляризации уровня доходов разных слоев населения. Ничего.

Татьяна Федяева: То есть, декларация, и никаких мероприятий, которые могли бы…

Юрий Болдырев: Да, к сожалению. То есть следующий тезис, получается, что декларация отдельно, а конкретный план мероприятий, который приложен, он отдельно. Дальше – больше. Я начинаю внимательно всматриваться в цифры. Приоритет вроде бы как будто отдается реальному сектору экономики, поддержанию студентов, социальным программам и так далее. Смотрю на цифры. Там, где речь идет о реальном секторе экономики, о поддержании образования, там о социальной политике цифры в миллиарды рублей, доли миллиардов рублей, иногда в десятки миллиардов. Но там, где речь идет о поддержании банковской системы и банков, там фигурируют такие цифры сразу – 500 миллиардов рублей, 555 миллиардов рублей, 300 миллиардов, 350 миллиардов. Есть разница, согласитесь? Значит, все-таки что-то с чем-то не сходится. Притом, что в качестве одного из там тезисов диагноза ситуации, в документе сказано так, одна из проблем описана так, что недостаточное развитие финансовой системы в стране, финансово-банковской системы. Но здесь я даже с принципиальным тезисом исходным согласиться не могу. Вряд ли мы и наши уважаемые радиослушатели смогут привести пример чего-то в нашей стране, чего у нас было бы развито сильнее, чем наша банковская система. Проблема не в том, что она не развита. Проблема в том, что все направление, предшествующее развитию, было абсолютно порочным. Мы создали паразитическую банковскую и финансовую систему, замкнутую сама на себя, да еще и отсасывающую соки из реального сектора экономики. Но это, согласитесь, совсем другой диагноз. Это значит, диагноз ни недостаточное развитие системы, а принципиально порочное прежнее направление развития. Дальше я начинаю смотреть на цифры, касающиеся реального сектора экономики. Да, я сказал, что цифры банковские огромны, цифры реального сектора небольшие. Вроде бы их много, но небольших. Смотрю я на эти цифры и что вижу? Что примерно половина денег, которые выделяют на эту самую социальную политику, на реальный сектор экономики, это деньги на что? На компенсацию процентов у кредита.

Татьяна Федяева: То есть опять на банковский сектор?

Юрий Болдырев: То есть опять деньги идут в банки. Более того, скажу одну крупную цифру, 70 миллиардов там на Российские железные дороги. Но из них половина это прямое вложение в конкретный отраслевой банк и так далее, и так далее. То есть даже там, где речь идет вроде бы о поддержании реального сектора экономики, и там цифры примерно на половину касаются в конечном счете финансирования просто банков. Дальше вот сейчас, наверно, все обратили внимание, очень важное дело. Наши молодые люди в вузах потеряли способность, те, кто на платном учился, потеряли способность оплачивать обучение. Вроде бы сколько было заявлений о том, что мы поможем, где-то переведем на бесплатное, где-то поможем финансировать и так далее, все здорово. Смотрю в план. Но план-то это конкретные цифры и факты. Как вы думаете, какая сумма выделяется на поддержание студентов, возможности их оплаты образования? 0,03 миллиарда рублей на компенсацию там процентов по кредитам.

Татьяна Федяева: По всей России?

Юрий Болдырев: Разумеется. То есть я хотел бы обратить внимание на то, что, может быть, я что-то недопонял. Уважаемые радиослушатели, посмотрите план сами. Я хотел бы поучаствовать в дискуссиях, где представители правительства, представители власти, правящая партия объяснили бы, что я не прав. Что деньги эти выделяют реально на поддержание реального сектора экономики, машиностроения, образования, здравоохранения и так далее. У меня общее впечатление, что под прикрытием реального сектора экономики, социальной политики и так далее продолжают выделяться деньги исключительно ростовщику. Вот это мое совершенно однозначное впечатление об этой антикризисной программе.

Татьяна Федяева: Юрий Юрьевич, эта антикризисная программа, когда составлялась, привлекались ли ученые, политики, те люди, которые действительно в реальной политике имеют место такое серьезное?

Юрий Болдырев: Вы поймите, я очень давно не во власти и не имею никакого отношения к власти. Я являюсь, скажем, членом экспертного совета при фракции «Справедливая Россия». Естественно, свои предложения мы подавали, и фракция, насколько мне известно, свои предложения подавала. Вот насколько мне известно, и руководитель партии, он же председатель Совета Федерации, наряду с другими лидерами, встречался там и с Медведевым, и с Путиным, свои предложения там подавал. Что дальше, мне не известно. К сожалению, ни малейшего отражения тех идей, которые высказывались не только мной, но и другими, уважаемыми учеными, действующими академиками Российской Академии Наук, на научно-экспертном совете, скажем, той же фракции «Справедливая Россия», в этом плане я не увидел. Этот план опубликован с призывом вносить предложения, давать замечания, то есть вроде бы все хорошо. Все правильно. Там первый вице-премьер Шувалов вроде собирается с этим планом проехать по всем регионам, до самой отдаленной деревни доехать и собрать свои предложения. Замечательно. Только, чтобы видеть то, о чем говорю я, не надо никуда ехать. Это и из Москвы, извините, видно. Не знаю, давайте рассматривать то, о чем я сейчас говорю, вот эту мою критику, как обращение к правительству, как предложение учесть то, о чем мы говорим, скажем так, при доработке программы. Хотя, если я прав, то дорабатывать там нечего. Там нужно радикально перерабатывать, радикально менять приоритеты. С точки зрения приоритетов, я назову 2 приоритета, которых, как приоритеты, там нет. Вот если опросить экономистов, более или менее близких по взгляду, пониманию существа проблемы, к моим, да, или тех экономистов, к чьим взглядам близки мои взгляды, то, наверно, среди первых приоритетов они назвали бы два. Это, говоря простым языком, жесточайше скрутить голову сырьевым монополистам. Естественным монополистам – поставщикам газа, тепла, электроэнергии, воды и так далее. Жесточайше. При этом я напомню, что все сказки о том, что мы сейчас вот уменьшим рост тарифа, там формулировка такая, да, уменьшим рост тарифа. Все сказки о том, что они страшно страдают от этого. В антикризисной правительственной программе даже такая цифра есть: компенсация Российским железным дорогам в связи с меньшими темпами удорожания билетов, чем планировалось ранее. Вдумайтесь, да? При этом нигде нет публичных открытых расчетов, а каков же должен быть тариф, исходя из себестоимости производимой монополистом продукции с какой-то минимальной нормированной рентабельностью, минимальной прибыльностью. Нигде публичных, открытых этих расчетов нет. Значит, первый приоритет – скрутить голову вот этой унии, вот этого монополиста, который является главным. И до этой девальвации нашей плавной так называемой единственным, подчеркиваю, источником инфляции в нашей стране. Главным, основным, единственным. Теперь второй источник инфляции – это девальвация, в силу которой еще в полтора раза должно подорожать все, что мы получаем из-за рубежа. То есть первая проблема понятна. Ее нет как приоритета, вообще нет. Второй приоритет я бы назвал то, о чем уже начал говорить. Скрутить голову ростовщику. Жестко разделить финансово-проводящую систему, которая является действительно кровеносной системой, и систему отсасывания соков в жирок, в животик, извините, что есть ростовщичество? Этого ничего в программе нет. С моей точки зрения, эта программа антикризисной поддержки сверхдоходов монополистов и ростовщиков. Я бы так определил эту антикризисную программу. Вот и третье, наверно, что бы я поставил как приоритет в этой программе. Это покончить с коммерческой тайной, незаслуженными супер-бонусами и сделками с оффшорами во всем, что, так или иначе, касается государственной собственности. Предприятие получает в том или ином виде, в любом виде, подчеркиваю, в виде таможенных пошлин заградительных, в виде там льготных виз и так далее, сделки с оффшорами. Жесточайшее пресечение любых сделок с оффшорами. Вот три пункта применительно к тайне, да, применительно к мраку, который покрывает всю нашу экономику. Это, значит, еще раз: сделки с оффшорами, это супер-бонусы необоснованные и коммерческая тайна, — это все вот нечто единое такое. Ничего этого в программе нет. Никто ничего подобного делать не собирается. Значит, конечно, в программе есть и разумное. Не хочу сказать, что там ничего нет разумного. Там есть разумные, полезные вещи, сформулированные на уровне там госзаказ военно-промышленному комплексу. Там одно, другое, третье, вообще инфраструктура государственных заказов. Но цифры, касающиеся, столь ничтожные по сравнению с реальными потребностями, что даже говорить не о чем. И по сравнению, подчеркиваю, с сохранившимися у нас еще золотовалютными запасами, которые есть ничто иное, как ни крути, как деньги еще в те благополучные времена, необоснованно изъятые из реальной экономики. Вот этого ничего нет. Дальше я добавил бы еще одну вещь. Вот, скажем, в приоритетах провозглашено, что никакой кризис не помешает осуществить структурные преобразования. Мы должны наши направления к 2020 году, там высокие технологии и так далее, и так далее. Все здорово. У меня возникает вопрос. Ребята, всерьез вы это как собираетесь? Ведь поймите, любой человек знает, что невозможно заставить экономить холодную воду, если все экономические механизмы у вас есть, вы не будете стимулировать это дело. Точно также невозможно заставить использовать много горячей воды, если она слишком дорогая. За ее использование будет большой налог. Это все очевидные вещи.

Татьяна Федяева: Должны быть рычаги.

Юрий Болдырев: Должны быть понятные рычаги. Если у вас в программе прописано, как тезис, вот необходимость структурной перестройки экономики, вы должны стимулировать высокотехнологичное развитие, это вы должны внятным образом сформулировать, а каким образом вы должны его стимулировать. Вот я предприниматель, предположим, да. Предприниматель это такой специфический человек, которому все равно, чем заниматься. Если у людей, которые хотят заниматься там микробиологией, есть люди дельные, как Генри Форд, которые хотят производить автомобиль, да. Обычный предприниматель, которого у нас сейчас так превозносят, как творца всего, всего, всего, это человек, которому все равно, что делать. Ему важно вложить деньги и получить прибыль. Ребята, вы каким образом собираетесь создать условия, чтобы я свои деньги вложил именно в высокотехнологичные сектор производства в нашей стране? Ни одного рычага столько времени нет. Поговорите, пригласите сюда в студию предпринимателей и спросите их, за последние там 2 месяца, 3 месяца ты сколько вложил своих денег в высокотехнологичные сектора экономики? Он ответит: ноль. Вы скажите, а что тебе нужно, чтобы ты вложил именно сюда, а ни в землю, новые скважины, ни в зарубежную недвижимость, ни в перепродажу там чего-нибудь картошки или капусты, там импортного продовольствия. Что тебе нужно, чтобы ты вложил в высокотехнологичное развитие? Любой предприниматель вам скажет, это все известно, это ничего не надо изобретать. Но в антикризисной правительственной программе, которая ориентирована на то, чтобы а) мы выжили, и б) чтобы не попали снова в такую ситуацию, ничего, касающегося реальных рычагов, к сожалению, нет.

Татьяна Федяева: То есть, когда мы говорим, что кризис – это площадка для взлета, и что мы пересмотрим наш вектор экономики, это на самом деле пустой звук?

Юрий Болдырев: Мы с вами сейчас…

Татьяна Федяева: Нет, мы говорим, как Россия.

Юрий Болдырев: Мы с вами сейчас здесь пытаемся достучаться. С одной стороны мы можем достучаться только до простых граждан, с другой стороны, может быть, какие-то отголоски долетят там до башен Кремля, да. Вот пустой ли звук все, что мы говорим? Если до башен Кремля ничто не долетит, или долетит и, как теннисный мячик, улетит обратно, то, к сожалению, все это пустой звук. Тогда единственное, на что мы с вами можем рассчитывать, на то, что в обществе будет больше людей, понимающих как-то едино суть наших проблем и неадекватность того, что делается тому, что есть суть реальных проблем. Приведу еще последний пример, чтобы было показано, сколько конечна неадекватная ситуация, все, что связано с высокими технологиями. Два примера. Первое, смотрите сами в этой программе, все, что касается автомобилестроения, и все, что касается автомобилестроения. Все, что касается автомобилестроения, так или иначе, реальные меры, защищающие собственников того производства, которое у нас есть, с моей точки зрения, прежде всего, собственник зарубежных сборочных производств, ни АвтоВАЗ, подчеркиваю. Все, что касается авиации, напротив, это поддержка обязательно перевозчиков, а не производителей. И можно еще, скажем, скрепя сердцем, если бы были какие-то внятные положения, говорящие о том, как мы собираемся преодолеть отставание ближайших лет, можно было бы еще, скрепя сердцем, согласиться с тем, что, ладно, давайте какое-то время там самолеты, вмещающие более 300 пассажиров, будем возить без пошлины. Но почему мы вдруг оказались страной, не способной производить даже самолеты вместимостью менее 50 человек. Этому нет вообще никакого ответа. Но и эти самолеты собираются ввозить без пошлины. Более того, это для кого-то так важно, что этот пункт сумели записать подряд 2 раза в программке. Я говорил об общей небрежности, да. Один раз он записан вместе с тем, где более 300, другой раз еще отдельно вписан.

Татьяна Федяева: Ну вот, может быть, лукавство?

Юрий Болдырев: Понимаете, я вот сразу обратил внимание. Это не лукавство. Это крайняя небрежность, но одновременно фиксирующая реальные приоритеты. Там, где у России были, у Советского Союза безусловные достижения в авиастроении, это все, извините, слили и продолжают убивать целенаправленно. То есть никакой поддержки авиастроению реально нет.

Татьяна Федяева: В 70-х годах больше тысячи.

Юрий Болдырев: Хотя это стратегическая отрасль. Хотя каждый четвертый самолет в мире, по данным Советского Союза, был советского производства. Значит, автомобилестроение защищает совершенно реально. Я не говорю о другом, насколько оно защищается как отрасль, или как доходы собственников. Это можно сейчас обсудить. Но контраст уж очень разителен. Обратите внимание. И второй пример, который я обещал, очень короткий. Или давайте, второй пример после звонка.

Татьяна Федяева: После звонка. Пожалуйста, представьтесь, мы вас слушаем.

Светлана Григорьевна: Светлана Григорьевна вас беспокоит из Москвы. Юрий Юрьевич, уважаемый, во-первых, простите, я очень рада, что вы поправились. Очень переживала. Вы все идеально говорите. Все идеально. Но я хочу сказать, что за 9 лет предыдущих тех, кто сейчас стоит у власти, ничего не сделано заметного, во всяком случае. Поэтому надо бы, чтобы новая команда пришла и все изменила. Изменила бы так, чтобы было достойно нашей любимой родины и нашего любимого народа. И надо в этом направлении действовать.

Юрий Болдырев: Спасибо. Давайте в этом направлении сейчас и поработаем. Чтобы было понятно основание моей, надеюсь, не голословной критики, я приведу пример, что происходит. Второй пример, который я обещал с высокими технологиями. 130 миллиардов рублей было закачено в так называемую нанокорпорацию «Роснанотех» под руководством Чубайса.

Татьяна Федяева: Кстати, Анатолий Борисович Чубайс вместе с Александром Шохиным признаны людьми года.

Юрий Болдырев: Да, прекрасно. Конечно, если они сумели пролоббировать себе, извините, такую лафу. Продолжаю, 130 миллиардов они получили на свои счета. Что дальше с ними? Единственное, что они умеют легально делать с деньгами, это класть их на депозиты в банки. Обращаю ваше внимание на то, что до 700 тысяч рублей мой или ваш вклад частного лица ограничен государством. Миллиарды и десятки миллиардов рублей, которые положила нанокорпорация в банки, ничем не гарантированы. Рухнут банки, и не будет этих денег. Теперь, наконец, в правительстве кому-то дошло, что это безобразие и разгильдяйство, что наши государственные деньги годами лежат на счетах нанокорпораций без какой бы то ни было пользы для государства. Я скажу еще одну вещь. Вы должны понимать, что, когда вы идете со своими 700 тысячами рублей в банк, вам дадут легальную процентную ставку, и отката никто никакого не даст. Если вы предлагаете тому или иному банку вложить на его счета десятки миллиардов рублей, то в суде доказать не могу. Но любой экономист и финансист знает, что, как правило, без масштабного отката не обходится.

Татьяна Федяева: Вы это говорите как зампред Счетной палаты?

Юрий Болдырев: Я это говорю, как человек, знакомый с реальной экономикой в нашей стране. Так вот эти 130 миллиардов долларов или чуть меньше лежат на депозитах в коммерческих банках, выделенных якобы на нанотехнологии. А теперь правительство решило, наконец, забрать часть этих денег. 85 миллиардов рублей решили забрать обратно, а 50 останутся на так называемую текущую деятельность корпорации. Вы думаете, 85 миллиардов уже поступили? Нет. 85 миллиардов будут поступать по мере того, как будут заканчиваться сроки депозитов в коммерческих банках. У меня вопрос ко всем радиослушателям. У всех ли есть понимание, на что были выделены в еще докризисное время 130 миллиардов рублей? Были они выделены достаточно на нанотехнологии? Или через известного в таких делах посредника были выделены просто на кормление ростовщику? Ответ-то однозначен. То, что записано как поддержка высоких технологий, нанотехнологий, это на самом деле прикрытая этим посредником известным поддержка ростовщика. И не более того. Вот ведь суть ситуации. Значит, сопоставимо с деньгами, выделяемыми в нашей антикризисной программе ростовщику, только 2 цифры. Одна цифра чуть более 300 миллиардов рублей это компенсация дефицита бюджета Пенсионного фонда. Надо сразу признать, что к кризису это какое-то отношение имеет. Прежде всего, это имеет отношение к полному краху прежней финансово-спекулятивной пенсионной системы. О чем мы с вами говорили задолго до кризиса. Мы с вами подробно разбирали, что каждого нашего гражданина пытаются сделать фондовым спекулянтом. Притом, что на фондовых спекуляциях можно как разбогатеть, так и обеднеть. Это ради чего мы трудились предыдущие годы, чтобы наши деньги сейчас в кризис на этих всех фондовых рынках просто пропали. Деньги-то пропали. Они обесценились в 5 – 10 и так далее раз. То есть я обращаю ваше внимание, что это не антикризисная борьба. Это расплата за абсолютно безответственную прежнюю финансовую, пенсионную реформу. Раз. Вторая цифра, почти 300 миллиардов рублей, 290 с чем-то, это недопоступление налога на прибыль, в связи со снижением ставки налога на прибыль. Но это цифра абсолютно дутая, абсолютно пустая. Детальный расчет недопоступлений бессмыслен, потому что в связи с кризисом никакой прибыли вообще не будет. Поэтому цифра кажется большой, на самом деле ее вообще нет.

Татьяна Федяева: У нас звонок. Пожалуйста, представьтесь, мы вас слушаем. Скажите, откуда вы.

Галина Александровна: Юрий Юрьевич, добрый день. Говорит Галина Александровна. Юрий Юрьевич, я вам низко кланяюсь за то, что вы говорите. Я чувствую у вас и знание, и любовь к родине. И мне очень тяжело, что не вы наш президент. Успеха вам и здоровья.

Юрий Болдырев: Спасибо вам большое за хорошие слова. Значит, вам тоже здоровья, прежде всего. Поймите правильно, вот нет сейчас никакой избирательной кампании. Похоже, в ближайшее время не будет, потому что, дорвавшись вот до такой возможности, я бы сказал, вот кому-то война, а кому-то мать родна. Кому-то кризис, а кому-то, похоже, возможность, безнаказанность списать все эти деньги опять же через вот этот банковско-паразитический финансовый сектор и слить их куда-то налево. Вот полное ощущение от всех этих антикризисных программ, к сожалению. У нас звонок. Мы отвечаем.

Татьяна Федяева: Еще звонок.

Юрий Болдырев: Про автомобилестроение еще.

Татьяна Федяева: После звонка. Пожалуйста. Здравствуйте, говорите, пожалуйста.

Юрий Дмитриевич: Здравствуйте. Москва, Юрий Дмитриевич. Вы знаете, я внимательно слушаю ваши передачи. Очень много чего интересного. Но много непонятного. Первое непонятное явление. Скажем, общепринятое мнение у нас, что у нас в стране основная денежная единица это доллар или евро, то есть валюта. Вот может ли так быть, чтобы, скажем, какая-то международная единица денежная была основной денежной единицей в конкретной стране, нашей России. Но говорят, что это так, потому что все банковские расчеты, расчеты между предприятиями и в малом бизнесе, и везде, доллар – это основная денежная единица. А наш российский рубль, который как бы по общему мнению основная единица является разменной монетой этой самой основной денежной единицы…

Татьяна Федяева: Понятно, Юрий Дмитриевич.

Юрий Дмитриевич: Минуточку. Отсюда, если это так, в Москве 10 тысяч разменных пунктов, где меняют что? Валюту на наши рубли. Но то, что откровенно получается, что все-таки наш рубль родной это разменная монета.

Татьяна Федяева: Все, спасибо. У нас очень мало времени осталось.

Юрий Болдырев: Да. Юрий Дмитриевич, постановка вопроса совершенно верная. Но следствием чего явилась такая ситуация? Еще раз признаю, за последние 9 лет было одно, одно реальное достижение. Одно реальное достижение, что люди снова стали верить рублю. Как только люди снова стали верить рублю, все расчеты перешли реально на рубли. Будь то расчеты стоимости телефонного разговора по мобильному телефону, расчеты стоимости покупаемых каких-то вещей, автомобилей и так далее, все ценники у. е. пропали. Люди стали доверять рублю. Люди поверили в свою банковскую систему и так далее. Об этом мы неоднократно говорили. Что сделала наша власть с самого начала кризиса? Выделили огромные государственные деньги полугосударственным банкам на обрушение своей национальной валюты. Это колоссальное преступление, которое нуждается в серьезном расследовании, но сегодня расследовать это некому. Эффекта два. Первый эффект собственно разрушение всей платежно-расчетной системы в своей стране рублевой, потому что люди перестали осуществлять расчеты платежей в рублях. Они не знают, что завтра с рублем будет. Люди перестали верить рублю. А второе, что не менее важно, это колоссальная поддержка доллару, который уже был на издыхании. Нынешняя ситуация. В антикризисной программе написаны опять хорошие слова про укрепление доверия к рублю, все, все, все. Но вы понимаете, вот я приведу простой пример. Вот была такая компания корейская «GoldStar», потом по каким-то причинам, мне неизвестным, нам нужно было сменить вот этот неизвестным лейбл-бренд на LG. Вот известно, что они потратили на то, чтобы приучить покупателя к новому бренду, к тому, что вот это новое название LG это тот же самый «GoldStar», и он хороший, нужный, давайте покупать, покупать, покупать там что-то порядка 2 миллиардов долларов. Это было порядка там 10 или 15, когда и доллар стоил иначе. То есть колоссальные деньги потратили, чтобы новой вывеске вот этой придать какое-то доверие.

Татьяна Федяева: Я пытаюсь понять.

Юрий Болдырев: очень просто. Если вы только что обрушили свою национальную валюту, в представлении неграмотного человека, далекого от экономики, вы довольно быстро, может быть, сможете восстановить к нему доверие, но все равно потратив на это какие-то силы и ресурсы. Но в представлении экономически более грамотного человека, который помнит, что только что сделали с твоей национальной валютой, с твоим рублем, там быстро восстановить доверие к рублю не удастся. Это колоссальный урон, абсолютно не оцененный, урон на десятки миллиардов долларов.

Татьяна Федяева: Юрий Юрьевич, у нас осталось несколько тем, мы так и не осветили. Я предлагаю в следующей передаче поговорить и о поддержке…

Юрий Болдырев: Да, то о чем хотели, но не успели. С удовольствием.

Татьяна Федяева: Но не успели. Дорогие радиослушатели, наша передача подошла к концу. Я благодарю Юрия Болдырева. Спасибо, Юрий Юрьевич, за то, что вы пришли к нам. И спасибо всем слушателям за то, что вы это время были с нами. В следующей передаче мы продолжим. Передачу вела Татьяна Федяева, звукорежиссер Василий Котов. Всего вам доброго. До свидания.

Юрий Болдырев: До свидания.

Обсудить материал можно здесь

   К НАЧАЛУ РАЗДЕЛА        ВЕРСИЯ ДЛЯ ПЕЧАТИ