Галина Богатова
Зинаида Дерягина

(к 100-летию со дня рождения Федота Петровича Филина (1908 — 1982)

На вопросы ведущей отвечает Галина Алексадровна Богатова-Трубачёва, доктор филологических наук, профессор, лексикограф, историк русского языка, руководитель программы “Историческая память России”

Зинаида Дерягина: Федот Петрович Филин — замечательный русский учёный двадцатого века. Он был членом-корреспондентом АН СССР, почётным доктором (Honoris causa) Ягеллонского (1976) и Хельсинского (1977) университетов. Многие годы был директором академического Института русского языка. В этом году — 7 марта — ему исполнилось 100 лет со дня рождения. Вы, Галина Александровна, многие годы работали с ним в одном институте, что Вы можете о нём рассказать?

Галина Богатова: Да, с Федотом Петровичем Филиным мне довелось работать много лет в Институте русского языка АН. Он давно признанный лидер нашей лексикографии, он много лет заведовал Словарным отделом Ленинградского отделения Института русского языка, затем он ушёл в Институт языкознания, а в 1968 году был назначен директором нашего института (ИРЯ РАН). Мы все его знали как замечательного организатора науки, он был главой наших языковедов 20 столетия – и прежде всего как замечательный лексикограф.

Надо сказать, что круг научных интересов лексикографа всегда должен быть необычайно широким. И в этом у Федота Петровича совпадало всё: он был и диалектологом, и лексикологом, и историком языка, он также занимался проблемами языка и мышления, занимался социолингвистикой, которая в своё время очень активно разрабатывалась. Также в круг его интересов входил и язык художественной литературы, и культура русской речи. И, к примеру, издание журнала «Русская речь», который стал у нас выходить в 1967 году, было непосредственно связано Федотом Петровичем (этот журнал выходит и сейчас, в том самом виде и также занимается проблемами культуры русской речи).

Почти в каждом из разделов науки о русском языке Ф.П.Филин сказал своё слово, именно потому он был так успешен и как лексикограф. Им было написано более 400 научных работ, из них 9 — монографий. И, конечно же, лучшие его творения — это словари. К 100-летию со дня его рождения мы переиздали некоторые из его трудов – это замечательная книга по русскому, украинскому и белорусскому языку (Происхождение русского, украинского и белорусского языков: Историко-диалектологический очерк. М., 2006), издали биобиблиографию (Федот Петрович Филин. М., 2007) и ещё книгу воспоминаний его друзей и коллег (Памяти Федота Петровича Филина. К 100-летию со дня рождения. М., 2006).

Зинаида Дерягина: А как начинался научный путь Федота Петровича?

Галина Богатова: Путь людей этого поколения складывался трудно. Это по существу были люди, которые ставили нашу науку о русском языке и защищали её – в прямом и в переносном смысле. На их жизнь пришлись два огромных события: это и революция, и годы тяжелейшей в нашей истории Великой отечественной войны.

Родился Федот Петрович Филин в 1908 году в бедной крестьянской семье, под Тулой. И на его детство выпали очень тяжёлые (голодные и холодные) послереволюционные годы. Именно в то время мальчик и юноша Федот Филин безоглядно шёл к знаниям. Он был плохо одетым, можно сказать, разутым, ходил в лаптях, но всегда доходил до школы. В 1924 году, когда он окончил 7 классов, его направили на специальные курсы в Тулу, после чего он стал преподавать в школе для взрослых, так как в то время в стране была развёрнута кампания по ликвидации неграмотности. Разве можно было в такой ситуации не полюбить русский язык и не понять, что перед русским языком стоят огромные задачи? Потом наступило время, когда Федот Филин пошёл учиться дальше, и в 1928 году он поступил в Тульский педагогический техникум, а ещё позднее (в 1930 году) он был уже студентом 2-го Московского государственного университета. Он учился на литературно-лингвистическом отделении, сейчас – это филфак МПГУ (бывшего Ленинского пединстиута).

Зинаида Дерягина: Интересны воспоминания Федота Петровича Филина именно об этой поре, то есть о поступлении его в университет. В его дневнике мы находим такую запись: «9-го (августа 1928 года) утром … поехал во 2-й университет. Не без сердечного биения впервые в жизни взглянул на это суровое огромное трёхэтажное здание. Мысли – как напуганные птицы, вид у меня типичного провинциала. Что-то готовит мне это страшилище, как-то оно меня встретит?..»

Да, можно представить себе это состояние абитуриента, но Федот Филин, как и многие люди его поколения, можно сказать, шли в вузы не просто с большим желанием, а с жадностью – всё познать, всё постичь! Интересно ещё то, что в те годы на литературное отделение сдавали экзамены не только по русскому языку, литературе, обществоведению, но также и по математике, и по физике. И в его дневнике есть ещё такая запись: «21-го был последний экзамен по физике. Физики я боялся больше всего. И напрасно. Спросили ерунду. Что такое ом, это всякий второступенник ответит, или там молекулярная гипотеза. Я думал, что будут задавать сложные задачи по механике… Итак, я испытания выдержал!» И надо сказать, что конкурс был большой. Как отмечено в том же дневнике Федота Петровича, «сдавало 250 человек, а свободных мест – 57», то есть было более 4 человек на место.

Галина Богатова: Начиная с 1928 года, студентом Федот Петрович слушал лекции талантливых учёных-языковедов: члена-корреспондента АН Н.М.Каринского, профессоров М.Н.Петерсона, А.М.Пешковского, известных фольклористов, братьев Б.М.и Ю.М.Соколовых и других крупных учёных. По-настоящему глубокий интерес к языкознанию определился у Филина-студента после знакомства его с трудами А. А. Потебни. Забегая вперёд, скажем, что в 1935 году, когда отмечали 100-летие со дня рождения А.А.Потебни, Филин решил издать 4-й том незавершённого труда Потебни («Из записок по русской грамматике»).

Надо сказать, что для Филина вообще всегда была характерна жадность к знаниям. Именно она привела его в студенческие годы в семинар академика Н.Я.Марра, который он посещал в Московском институте Востока. Академик Марр приезжал на эти свои занятия из Ленинграда. Видимо, студент-Филин так увлёкся языкознанием, что после окончания университета он решил поступать в аспирантуру только по языковой специальности. Но поскольку в Москве в то время не было аспирантуры по языковым дисциплинам, то он и поехал в Ленинград, где в 1931 году стал аспирантом Яфетического института АН, директором которого был академик Марр

Лекции Марра оказали большое влияние на студента Филина, но в то же время Филин понимал, что горизонты изучения русского языка должны быть широкими, поэтому он, став аспирантом Яфетического института, не порывает связи с русистами. На его лингвистические взгляды повлиял акад. И.И.Мещанинов, также большое влияние оказал на него в это время С.П.Обнорский, который руководил подготовкой всех аспирантов по русскому языку. И как признавался позднее Ф.П.Филин, именно С.П.Обнорский одобрял и наставлял его на занятия русским языком. Также по русистике и по славистике на Филина оказывал влияние и академик Б.М.Ляпунов. Но учёные и других направлений тоже повлияли на формирование Филина как русиста – это Л.В.Щерба, В.И.Чернышёв, Л.П.Якубинский, В.М.Жирмунский, В.Ф.Шишмарёв.

Под влиянием таких разных учёных, учёных очень высокого научного авторитета, Федот Петрович Филин и стал учёным-энциклопедистом. И его действительно нельзя назвать только русистом или только специалистом по общему языкознанию. Он сформировался разносторонним учёным: и как лексиколог, и как историк русского языка, и как лексикограф, которому эта широта знаний, эта широта подготовки по разным направлениям и помогли сделать такой подвиг в лексикографии.

Выходец из народа, из сельской глубинки, Федот Петрович Филин, при всей широте своих интересов, увлёкся изучением русских народных говоров. И уже в 1934 году (на 2 года раньше окончания аспирантуры) он написал и защитил одну из своих диссертаций — «Исследование о лексике русских говоров. По материалам сельскохозяйственной терминологии».

Зинаида Дерягина: А чем эта работа начинающего учёного-Филина интересна и примечательна? Как теперь говорят: что нового он внёс в науку?

Галина Богатова: Федот Петрович Филин подошёл к изучению русских говоров не только с точки произношения (аканье, яканье и т.п.), он в основном начал изучать тематические группы слов, и это в значительной степени – прорывной факт, это было действительно новаторское исследование. Можно вспомнить, что когда Олег Николаевич Трубачёв начинал свой путь в славистике, то он тоже начинал его с тематических групп лексики. То есть такой подход к изучению лексики, предложенный Филиным, позднее нашёл своих последователей. Материал его кандидатской диссертации был опубликован в 1936 году («Исследование о лексике русских народных говоров»), и это исследование Филина не утратило своего научного значения и до сего дня.

После этого идёт следующий этап, следующий шаг в творчестве Филина. Он понимал, что все эти наблюдения над диалектными явлениями можно положить на карту, то есть сделать диалектологический атлас русских народных говоров. Эта задача и грандиозная, и новая, её не может решить один человек, здесь нужен был большой коллектив учёных. И нужно было подготовить кадры для осуществления этой идеи. Поскольку Федот Петрович Филин читал лекции в Педагогическом институте им. А.И. Герцена (по русской диалектологии и истории русского языка), то он и подготавливал такой круг учеников, которые бы могли дальше развивать эти идеи наблюдения над русскими говорами, картографировать диалектный материал. И, например, известный новосибирский учёный А. И.Фёдоров, вступил на путь изучения лексики русских народных говоров именно в те годы и под непосредственным влиянием Ф.П.Филина. Он так позднее отзывался о лекциях Ф.П.Филина: «Особенно интересными и неожиданными казались объяснения этимологии слов с привлечением диалектных данных. Меня, да и многих других студентов, выходцев из крестьянских семей, деревенских парней, эти сведения особенно интересовали. Созревала мысль: речь крестьян, неграмотных и полуграмотных, в том числе и моих земляков, не есть «испорченный русский язык неграмотных людей» (как внушали нам в деревенской школе), а историческое явление, вполне нормальное, и составляет с литературным русским языком – в его современном и прошлом состоянии – единое целое».

На основе своих лекций в 1940 году Ф.П.Филин выпустил книгу «Очерк истории русского языка до 14 столетия», то есть он понимал, что говоры, как они сложились, — это продукт исторического развития, поэтому так велико было его желание поднять этот диалектный пласт на всю глубину истории. Поэтому он и пишет эту книгу о лексике древнекиевского периода. Кроме того, в 1936 году была организована 1-я экспедиция по сбору диалектных материалов для Атласа. Эта экспедиция была проведена на Селигере. Это был первый в России опыт картографирования диалектных особенностей одного района. Материал был собран, обработан и даже подготовлен к печати, но началась Великая Отечественная война, и нужно было защищать и русскую землю, и русский язык и вернуться с войны с полными силами.

Война стала испытанием и для нашей науки, и для тех исследователей, которые пришли в неё. Федот Петрович Филин, в силу своего характера, не просто остался в Ленинграде, он пошёл добровольцем в ополчение. Недавно были опубликованы воспоминания близких, родных и коллег Федота Петровича Филина. И его дочь, Татьяна Федотовна, пишет так: «Когда началась война, мне было 3 с половиной года. В этот день мы с отцом собирались пойти в зоопарк, но отправился он в райвоенкомат…» И действительно, уже 3 июля 1941 года он уходит в народное ополчение, которое вскоре было влито в действующую армию Ленинградского фронта. Федот Петрович в действующей армии был в подразделении, которое, занималось, как тогда говорили, «разложением войск противника». Именно в этом отделе готовились и издавались листовки на немецком языке — для перебрасывания их через линию фронта. Также готовились радиопередачи, которые передавались со специальных самолётов, снабжённых звукоустановками. Оказывается, в блокадном Ленинграде было два таких самолёта. Сотрудники отдела работали и с немецкими военнопленными. Кстати, с этим отделом тесно сотрудничали и ленинградские писатели – В. В. Вишневский и Н. А. Тихонов. Боевые заслуги Филина в годы ВОВ были отмечены правительственными наградами (медалью «За оборону Ленинграда», 1942; орденом Красной Звезды, 1944; орденом Отечественной войны II степени, 1945 и др.наградами).

В архиве Филина, который хранится в ОР РГБ, есть письмо, которое учёный пишет своему коллеге с фронта. Оно датировано 10 февраля 1944 года: «… Два с половиной года без перерыва я на фронте. В августе-сентябре 1941 года познал горечь отступления. Участвовал в нескольких горячих боях. Судьба мне благоволила, и я остался жив, здоров… В свободные минуты я вспоминаю о лингвистике, иногда мечтаю об исследовательской работе… Я не унываю; силы есть и после войны наверстаю своё. Изредка переписываюсь с Обнорским, Мещаниновым, Булаховским, Истриной, Лариным, Гринковой и ещё кое с кем из товарищей…»

Зинаида Дерягина: Галина Александровна, можно я ещё процитирую воспоминания его боевого товарища – Ю. В. Басистова, полковника в отставке, к.и.н, профессора Военной академии связи Петербурга. Они были опубликованы в сборнике «Памяти Федота Петровича Филина. К 100-летию со дня рождения» ( М., 2006, с.36). Он так писал: «…в мыслях он никогда не переставал заниматься своей научной работой. Да и его толстые тетради были всегда при нём – в полевой сумке или в противогазе. Редкий свободный час, время, оторванное от сна, безраздельно принадлежали любимому делу. Были у него и записные книжки, куда он заносил новый лексический материал, рождаемый в военной обстановке, «солдатский фольклор…».

Но во время ВОВ, в эти тяжелейшие годы, наша филологическая наука продолжала своё развитие. И, например, в 1944 году в Вологде состоялась Диалектологическая конференция. И на эту конференцию командировали Федота Петровича Филина! Невероятным покажется, но именно такое было внимание к науке о русском языке в военное время. Об этом не знают не просто рядовые наши граждане, но об этом мало знают и наши филологи! Война ещё не закончилась, а учёных уже мобилизовали на новые планы, на будущие исследования…

Галина Богатова: Да, это так. Войну Федот Петрович закончил в мае 1945 года в Курляндии, но ещё почти целый год служил старшим инструктором 7-го политуправления Ленинградского военного округа. И только в 1946 году он вернулся к научной работе — во вновь организованный ИРЯ АН, директором которого был акад. С.П.Обнорский. Так Ф.П.Филин вернулся к своей любимой теме – русская диалектология. Его назначили заведующим Сектором диалектологии. Также параллельно он преподаёт в ЛГПИ им. А.И. Герцена, профессорствует. И уже в 1947 году с его участием проходят две диалектологические конференции. Вместе с известными языковедами — Б.А.Лариным и Р.А.Аванесовым — он подготовил Программу собирания сведений для Атласа. И вот этот Атлас русских народных говоров частично в 1949 году был опубликован. Так изучение живого русского живого слова, также слова книжного, летописного (это историческое направление в диалектологии) стало смыслом всей жизни Федота Петровича Филина.

В 1947 году Филин защитил докторскую диссертацию «Лексика русского литературного языка древнекиевской эпохи. По материалам летописей». Монография была опубликована в 1949 году. Интересно то, что эту свою докторскую работу он посвятил «Товарищам по оружию в память о боях за великий русский город на Неве». Докторская диссертация Федота Петровича Филина была первым обобщающим исследованием по исторической лексикологии, над которой Федот Петрович начал работать ещё до войны. Главное в этой книге — проблема диалектного расслоения лексики древнерусского языка, то есть он считал, что «древнерусский литературный язык в его происхождении и развитии – неизмеримо более сложная речевая система, чем это представляли себе прежние исследователи». Надо сказать, что статьи по исторической лексикологии он писал на протяжении всей своей жизни. У него была мечта: разработать создание русской исторической лексикологии (как академического издания). И уже после его кончины некоторые из опубликованных им статей на эту тему (в журнале «Вопросы языкознания») были собраны и изданы отдельной книгой (Филин Ф.П. Историческая лексикология русского языка. Под ред. В.Я.Дерягина М., 1984).

Зинаида Дерягина: Галина Александровна, считается, что именно 50-е и 60-е годы были для Федота Петровича Филина годами активнейшей работы над фундаментальными словарями русского языка. Расскажите об этом…

Галина Богатова: Если говорить о том, как страна в целом подошла к словарному делу в это время, нужно вспомнить о том, что Федот Петрович Филин в эту ответственную эпоху, когда, так сказать, у многих закружилась голова, когда вдруг появилась тема «права человека», когда прекратили работу некоторые организации, когда было много митинговщины, думал только об одном: нельзя, чтобы простаивали институтские силы. Он считал, что прежде всего нужно создавать словари.

И в этом случае нужно говорить о 17-томном Словаре современного русского литературного языка (ССРЛЯ), которому в этом году исполняется 60 лет: у нас, филологов, как видите, есть ещё один юбилей (1948-1965). Этот Словарь называют иначе – Большой академический словарь (БАС), в котором представлено всё богатство нашего языка «от Пушкина до наших дней». ССРЛЯ — это самый полный словарь литературного русского языка. Мы должны тут отметить, что в то время ещё не были готовы исторические заделы словарей. И, тем не менее, ССРЛЯ – как толковый и нормативный словарь, словарь классического русского языка — содержит краткие историко-этимологические сведения. И в этом его особая ценность, потому что любой человек, не имея под рукой этимологического словаря (а издание такого словаря было делом будущего), может получить и краткие сведения об истории того или иного слова. Объём ССРЛЯ колоссальный, в нём — более 120 тысяч слов (120 480). О нём так отзывался академик Виктор Владимирович Виноградов: «Это самый значительный словарь современного русского языка». И вот в работе над этим словарём Филин принимал самое непосредственное участие. С 1-го тома он был членом редколлегии, а начиная с 6-то тома и до выхода в свет последнего тома он был главным редактором этого словаря. От руководителя такого сложного издания требуется многое: не только организаторские способности, но также требуются и глубокие знания учёного-русиста. Всё это было присуще Федоту Петровичу Филину! ССРЛЯ был издан в кратчайшие сроки, потому что тогда вся страна работала и творила на подъёме Победы. За выход ССРЛЯ Федот Петрович Филин, вместе со своими коллегами — А.М.Бабкиным, С.Г.Бархударовым, С.П.Обнорским, Е. С. Истриной, В. И. Чернышёвым — получил Ленинскую премию в 1970 году. Это была самая высокая награда в то время в нашей стране.

Зинаида Дерягина: Но самым важным проектом Федота Петровича Филина в те годы был сводный словарь всех русских народных говоров? И, можно сказать, что он, закончив издавать один словарь, перешёл к составлению и изданию другого?

Галина Богатова: Словарь русских народных говоров (СРНГ) – это любимое детище Федота Петровича, где конструктором словаря выступал он сам. Этот словарь имеет свои принципы, сформулированные Федотом Филиным ещё в его первой работе, то есть идею создания такого словаря он вынашивал давно, а подступил к осуществлению её только в самом конце 50-х — в начале 60-х годов двадцатого века.

Если ССРЛЯ — это был своего рода госзаказ, нужный нашей стране в то время (это толковый и нормативный словарь русского языка), то СРНГ — это уже дифференциальный словарь. В нём должны быть представлены только диалектные слова и значения. Он составил проект СРНГ, в котором разработал практические принципы и концепцию словаря, описал характер обработки слов, определил источники выборок. И он сам составил 1-й выпуск СРНГ, который появился в 1965 году (М.-Л.; 1965), 40 с лишним лет назад. В него вошли слова на букву А и также вся библиография по диалектной лексике и лексикографии. Над остальными выпусками стал работать уже подготовленный им коллектив учёных-диалектологов, но общее руководство издания СРНГ взял на себя Филин. Он оставался главным редактором этого словаря до последних дней своей жизни. При его жизни вышло 23 выпуска (1965-1982). То есть каждый год выходил один выпуск, а иногда и два выпуска. Но при всём этом, он (как опытный диалектолог) прекрасно понимал, что до выхода последнего тома этого словаря он не доживёт. Не потому, что издание Словаря будет идти вяло, а потому что сам этот план грандиозный и требует нескольких десятилетий упорного, кропотливого труда, когда коллектив работает, как говорится, не разгибая спины и не поднимая глаз от работы!

После смерти Федота Петровича Филина ещё выходили выпуски СРНГ, им отредактированные, то есть им был подготовлен материал для Словаря на много лет вперёд… И это явление, в общем-то, обычное в науке: учёный уже ушёл из жизни, а дело его продолжается.

Зинаида Дерягина: А что собой представляет этот словарь? И отличается ли он чем-то принципиальным от других диалектных словарей? Ведь до этого вышло много диалектных словарей (и в девятнадцатом, и в двадцатом веке): это и Даль, и Опыт, и Дополнения к Опыту, и Подвысоцкий (это архангельское наречие), и Куликовский (Олонецкое наречие)? Есть и ещё некоторые другие региональные словари.

Галина Богатова: Прежде всего, СРНГ — это такой словарь, который объединяет весь материал, который был ранее опубликован: то есть то, что было издано до Даля, и, конечно же, сам Словарь Даля, а также и то, что уже было собрано и издано учёными разных вузов страны в двадцатом веке. Получается, что СРНГ — это труд нескольких поколений учёных-диалектологов. В эту работу подключались многие учёные и учителя, и все, кому дорого живое русское слово. Это монументальный словарь, причём первый такой сводный словарь в нашей стране и крупнейший в славянских странах.

Главное условие, которое ставилось перед составителями СРНГ, — в словарь должны входить только диалектные слова и значения. То есть в него должны войти те слова, которые обозначают предметы и явления, характерные для русских людей, живущих на разных территориях нашего отечества, которые должны характеризовать быт, духовную и материальную культуру русского народа девятнадцатого — двадцатого столетий. Это – названия орудий труда, всевозможные слова, связанные с ремёслами, с названием одежды, с названиями продуктов питания, с названиями обычаев, обрядов, поверий, игр (как взрослых людей, так и детей) …

Зинаида Дерягина: Другими словами, это должна быть многотомная энциклопедия жизни русского народа? И эта энциклопедия отражает живую речь многих и многих поколений русских людей. А можно привести хотя бы 1-2 примера из этого словаря?

Галина Богатова: Да, конечно! Возьмём всем известное русское слово МОСТ (СРНГ-18: 287-288). Современный человек знает и употребляет его только в значении «сооружение для перехода, переезда через реку, овраг, железнодорожный путь», но в русских народных говорах у этого слова 18 значений. И словом МОСТ могут называть:

1. мощённую брёвнами деревянную дорогу по болотистому месту; деревянный настил в крестьянском дворе.

2. деревянный пол в избе (вот пример из архангельского говора: «Севодни все мостЫ вымыла в доме и в сенях»).

3. помост в избе для сна; лавка в избе, на которую ставят вёдра с водой (Север, Восток, Орловская, Тамбовская, Рязанская, Смоленская области).

4. Сени (широкая география).

5. Крыльцо (Костромская, Владимировская, Ярославская, Новгородская, Вологодская, Архангельская, Рязанская, Орловская, Смоленская, Тамбовская, Казанская, Нижегородская области, Урал)

А сколько производных от этого слова МОСТ: мостёнка, мостец, мостечек, мостёшко, мостик, мостичек, мостки, мостовка, мосточек, мостушка, мостыга.

Зинаида Дерягина: Галина Александровна! Но в СРНГ есть и такие слова, которых нет в литературном языке?

Галина Богатова: В этом случае можно привести такой пример — паклЯ и пАкля. Так называют «руку, кисть руки». И в этом случае можно привести пример, записанный в вятском говоре: «вымой хоть свои пакли!». И ещё можно привести замечательное уральское слово: микОлики – так называют «мягкие, тонкие валенки». Их надевали зимой с лаптями, когда ехали в лес за дровами или за сеном. То есть по снегу в миколиках было легко ходить. А вот ещё архангельское и олонецкое слово мурайдать,что значит «мурлыкать» (о кошке).

Зинаида Дерягина: Галина Александровна, вы рассказали о начале жизненного пути Ф.П.Филина, о его фронтовых годах и о том, что сразу же после ВОВ он, можно сказать, набросился на науку. И сразу же включился в издание ССРЛЯ, а когда тот был завершён, Филин приступил к составлению и изданию другого словаря — Словаря русских народных говоров (СРНГ). Но он не только кабинетный учёный? Он также и активно занимался преподавательской деятельностью и, кроме того, он был директором академического ИРЯЗ?

Галина Богатова: Вначале я хочу уточнить некоторые биографические данные Федота Петровича Филина. В 1962 году он был избран членом-корреспондентом АН, а в 1964 году его назначили директором Института языкознания (Москва), а через 4 года (1968) – уже директором другого академического института — ИРЯЗ АН, где он проработал до самой своей кончины в 1982 году. И в одном прощальном слове (когда скончался Федот Петрович Филин) было сказано о нём так:

«… Мир этого человека науки был населён не одними учёными идеями и теориями, но в первую очередь живыми людьми, делающими эту науку, которых он всегда при первой возможности выделял, отмечал, привлекал к себе, во всяком случае, старался это сделать, придавал значение этой работе с людьми. Он был большой организатор науки. Он был выше и шире того, что интересовало непосредственно его как специалиста. Он немало радовался успехам коллег и немало подвизал их на эти успехи…» (Трубачёв\\ Памяти Ф.П.Филина. К 100-летию со дня рождения, с. 98).

Те годы, когда Федот Петрович Филин был директором ИРЯЗ АН, были годами многих достижений. Здесь было много успешных начинаний, многие темы и сейчас, спустя двадцать пять лет после его кончины, остаются актуальными для ИРЯ АН. И прежде всего – это темы, связанные с изданием Словарей: исторических, этимологических и других словарей (Словарь русского языка одиннадцатого — семнадцатого веков; Этимологический словарь славянских языков (праславянский лексический фонд); Словарь древнерусского языка одиннадцатого –четырнадцатого веков). Выпуски этих словарей продолжают издаваться сейчас и готовятся новые, то есть выходит то, что было заложено ещё в 60-70-е годы.

Я должна заметить, что Академии наук некоторых других стран такие проекты решают столетиями, а у нас – почти чуть больше одного поколения учёных… Хотя словари для Филина – важная тема, но нельзя сказать, что он – только словарник! К тому времени, когда Филин стал директором ИРЯЗ АН, у него вышла крупная монография «Образование языка восточных славян» (1962), а позднее — книга «Происхождение русского, украинского и белорусского языков» (1972). И вопросы происхождения, формирования и развития трёх восточнославянских языков были им поставлены с такой широтой и обстоятельностью, с какой никогда эти вопросы до него не ставились в нашем языкознании. То есть он постоянно занимался одной из главных проблем славистики – это происхождение славянских языков. То есть его научные поиски не ограничивались изучением только русского языка. Его работы были посвящены истории славян вообще. Очень важной для него темой была также тема межнационального функционирования русского языка.

Русский язык в последнее время складывался ещё и как язык межнационального общения. И не только на протяжении 20 века, но этот процесс начинается в девятнадцатом веке. Это был языковой союз, как его называл акад. Олег Николаевич Трубачёв. И хотим мы того или не хотим (это хотение, конечно же, относится в первую очередь к политикам), но русский язык и сейчас, после распада СССР, продолжает выполнять эту свою роль – языка межнационального общения. Не английский язык, а русский, потому что такова наша история. И хотя политики прибалтийских республик и Украины своей волей пытаются бороться с русским языком, но из этого ничего не выходит, потому что русский язык — это сама жизнь для постсоветского пространства, это не какая-то утопия. Конечно, с русским языком можно бороться, но победить его нельзя. А если взять Украину, то украинский язык – язык ещё совсем молодой. Он ещё совсем недавно (в начале двадцатого века) часто квалифицировался как диалект. Да, он сейчас признан самостоятельным языком, но он молодой, не устоявшийся ещё, а, главное, не имеющий длительной литературной традиции (а у русского языка литературная традиция – не просто многовековая, а тысячелетняя). И всё это грозит разрушеньем украинскому языку, разрушеньем в том смысле, что украинский язык так и останется на уровне диалекта, не будет развиваться как литературный язык. Для этого нужна мощная художественная литература, которая и оттачивает литературный язык, а такой литературы на Украине нет. Бытовая сфера языка, политическая, официально-деловая – не развивают язык. И хотя украинские политики предпринимают самые невероятные формы изоляции Украины от русского языка, но это им не поможет. Дошло до смешного: они запретили все фильмы на русском языке, но никто не хочет смотреть не только русские, но и западноевропейские, и американские фильмы с переводом на украинский язык…

Зинаида Дерягина: Галина Александровна, а можно назвать то время, когда Федот Петрович Филин руководил ИРЯЗ АН и когда были осуществлены при его непосредственном участии грандиозные планы по созданию словарей, золотым веком русской лексикографии?

Галина Богатова: Собственно говоря, именно так — золотым веком — и называют нашу лексикографию двадцатого века. Федот Петрович Филин, 100-летие со дня рождения которого мы отмечаем в марте этого года, был не только замечательным и крупнейшим нашим учёным-русистом, но он был выдающимся лексикографом, таланту которого можно только позавидовать в наши дни. Он знал, как начать словарь и как его закончить. Это мы видим на примере Словаря современного русского литературного языка в семнадцати томах. И в этом случае можно привести замечательные слова, которые есть в Словаре русского языка одиннадцатого — семнадцатых веков: «Начиная дело, зри конца». Вот поэтому нашему молодому руководству академических институтов нужно сейчас решить задачу, нужно найти возможность быстрейшего завершения издания наших академических словарей (СлРЯ 11-17 вв.; ЭССЯ; Сл 11-14 вв.), чтобы они стали достоянием нашей науки.

И ещё мне хочется сказать, что Федот Петрович Филин очень часто повторял слова русского писателя семнадцатого века — протопопа Аввакума: «понеже люблю свой русский природный язык»!… Это был своего рода девиз всей его жизни и всего его творчества…

   К НАЧАЛУ РАЗДЕЛА        ВЕРСИЯ ДЛЯ ПЕЧАТИ