Если вы ищите магазин электронных компонентов где есть мобильные зарядные устройства тогда вам стоит посетить кибершоп.com
Скачать запись программы в Медиа-архиве
Татьяна Федяева: Добрый день, дорогие радиослушатели. В эфире передача «Народный интерес». Ведущая – Татьяна Федяева. Звукорежиссер Василий Котов. Сегодня мы пригласили в студию хорошо известного нашим постоянным радиослушателям гостя Юрия Болдырева. Добрый день, Юрий Юрьевич.
Юрий Болдырев: Но за лето уже подзабытого.
Татьяна Федяева: Подзабытого немножко. Итак, мы работаем в прямом эфире. Юрий Юрьевич, здравствуйте.
Юрий Болдырев: Здравствуйте.
Татьяна Федяева: Как водится, мы с вами обсуждаем события, последние события, самое интересное, что у нас происходит. По событиям, честно говоря, даже грустно говорить. Последние события все, скорее, негативные.
Юрий Болдырев: Аварии, катастрофы.
Татьяна Федяева: Да, да. Саяно-Шушенская ГЭС, пожар в Югре и так далее, и так далее. Но, тем не менее, жизнь продолжается. И, может быть, мы проанализируем с тем, чтобы идти дальше.
Юрий Болдырев: Давайте.
Татьяна Федяева: Давайте. Ваша последняя статья на сайте «Столетие.ru» называется «История, творимая на наших глазах». Так?
Юрий Болдырев: Так.
Татьяна Федяева: О нашей истории, о новейшей истории.
Юрий Болдырев: В этой статье я пытался провести некоторую связь между годовщиной пакта Молотова – Риббентропа, 70-летней годовщиной. Как известно, парламентская Ассамблея Совета Европы приняла о том, что этот день считать днем памяти жертв нацизма и коммунизма на одну доску. И уже вроде бы ставится вопрос о том, что были и официальное начало войны вроде как перенести с 1 сентября на 23 августа, подразумевая, что войну развязали вместе Германия и СССР.
Татьяна Федяева: То есть отсчеты меняются?
Юрий Болдырев: Да. И надо сказать, что вопрос чрезвычайно актуальный. Но вопрос, который, знаете, как… У нас ведь здесь со звонками слушатели. Здесь нужно развернуть некоторую логику. Поэтому я предложил бы этот вопрос отложить, может быть, на следующую передачу.
Татьяна Федяева: Хорошо.
Юрий Болдырев: Да. А сейчас коснуться того, с чем я пытался провести какие-то параллели, может быть, с сегодняшним днем. Прежде всего, это серьезная авария на Саяно-Шушенской ГЭС. У нас таких масштабных аварий, серьезных по электроэнергетике не было давно. Я не могу сказать, были ли в советское время подобные аварии. Но, понятно, была страшная авария на Чернобыльской атомной электростанции. Там, конечно, и последствия совершенно другие. Но хотелось бы подчеркнуть, что аварии в гидроэнергетике могут быть по своим последствиям вполне сопоставимыми, потому что ниже плотин, ниже электростанций зачастую расположены огромные города, и множество городов. И в этом смысле, конечно, все, что касается безопасности гидросооружений, это чрезвычайно серьезное дело. Особенно настораживает то, что прошло уже достаточно много времени, вы знаете, счет погибших уже более семи десятков человек. Главное, что до сих пор не понятны причины, не известны причины. Либо известны, но о них не хотят говорить. Но, так или иначе, два системных результата, точнее, они могут быть проходными, а могут оказаться системными, два результата есть. Первое, есть поручение председателя правительства провести такую вот ревизию состояния всех гидросооружений в стране. Это серьезно и очень правильно. Я напомню, что мы в своих передачах уже, может быть, полтора – два года назад говорили.
Татьяна Федяева: Извините, вот напоминает пословицу: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Может быть, лучше профилактика, как в медицине, чем вот эта вот?
Юрий Болдырев: Да, мы с вами можем быть жестко критичны к своей власти, можем сказать, что лучше поздно, чем никогда. Так или иначе, стакан на половину полн или пуст. Но я обращаю ваше внимание на то, что года полтора или два назад, когда мы с вами говорили о том, что в стране, которая настолько не обустроена или настолько обустроена, частично запущена, в той стране, в которой создано такое количество гидросооружений, находящихся зачастую в плачевном состоянии, я имею в виду мосты, дамбы, тоннели и так далее, в этой стране просто не может быть лишних денег. А у нас это так, эти мосты, кладовые, амбары, закрома родины ломились от якобы…
Татьяна Федяева: Не нашей родины.
Юрий Болдырев: Наша родина. Мы эти деньги просто пересылали, как лишние, на Запад. Но вот в качестве аргумента, что в нашей стране просто не может быть лишних денег, мы с вами как раз тогда привели пример состояния дамб и гидросооружений. В нашей стране не может быть лишних денег, если своевременно делать все, что касается обеспечения безопасности стратегических объектов. А если безопасности стратегических объектов, значит, и безопасности людей. Если наконец-то за голову взялись, наконец-то понимание того, к чему это может привести и с точки зрения бесценности человеческих жизней, и с точки зрения даже того, что они, не знаю, как они там, ценности социальной стабильности, потому что если начнет все сыпаться, либо начнут погибать и видеть, что, в общем, а денежки все в Америке, я не знаю, откуда возьмется социальная стабильность, порядок и все, что они так тщательно лелеют и создают. Но, так или иначе, если они за это берутся, если в это будут вложены серьезные силы и ресурсы, да опять же, если к этому приложить какие-то серьезные, ни показушные, а серьезные антикоррупционные механизмы, потому что во всем, что связано с созданием нового, коррупционная составляющая колоссальна. А во всем, что связано с ремонтом, реконструкцией и так далее, коррупционная составляющая, откатная составляющая, как правило, несопоставима, на порядок больше. Вдумайтесь в это. Поэтому с одной стороны это надо делать, это надо делать серьезную ревизию, а с другой стороны нужно включать очень мощные антикоррупционные рычаги. У нас сегодня передача не этому посвящена. Но мы должны помнить, что без включения таких рычагов всерьез навести порядок в этой сфере невозможно. Это вот первое. Второй системный результат. Тот же председатель правительства поручил ряду министерств и ведомств подготовить проект регулирования тарифов в электроэнергетике. Но это очень интересно, потому что сразу возникает несколько вопросов. Первый вопрос, если собираются регулировать тарифы в рыночной экономике, то это означает, что, наверное, тариф будут регулировать так, чтобы какая-то прибыль была. Если прибыли не будет, то это означает не регулирование тарифов, а уничтожение отрасли. Если собираются регулировать так, чтобы была прибыль, то значит должен все-таки возникнуть такой параметр, как нормальная рентабельность. То, о чем мы с вами много раз в передачах говорили. В стране, в которой нет норматива, нормы рентабельности, вообще ничего не возможно. Должна быть нормальная рентабельность. Исходя из этой нормальной рентабельности, исходя из жесткого контроля за всеми расходами, и недопущения непрофильных, ненужных, вредных и так далее расходов можно регулировать тарифы. А не просто так с потолка, потому что можно платить столько, а не столько. Если возникает нормальная рентабельность с учетом того, что мы прогнозируем долгосрочную нехватку энергии в стране, во всяком случае, если собираемся развиваться, то это значит, что на целые многие годы или десятилетия возникнут отрасли гарантированной рентабельности. Не сверхвысокой, но реальной и гарантированной. И тогда возникает вопрос: мы и дальше в этих условиях будем говорить о том, что в рыночной экономике никто не знает, куда вкладывать деньги, и только банки и всякие частные пенсионные фонды знают, куда вкладывать деньги пенсионеров? Или мы в этом случае признаем, что в стране есть отрасли гарантированной рентабельности. И должны быть приоритеты у тех групп населения, которые мы хотим социально защитить, вложение ресурсов в эти отрасли при обеспечении государством с одной стороны жесткого контроля, чтобы не было паразитизма со стороны этих отраслей, а с другой стороны при гарантировании вот этой самой рентабельности на уровне 6%, разумеется, как это дает зачастую прибыль вот этих пенсионных фондов, в лучшем случае. Вот ведь вопрос. Это вопрос системный, фундаментальный, выходящий далеко за рамки регулирования только гидроэнергетики. Но еще раз подчеркиваю, если лед тронулся, если мы все-таки собираемся регулировать тарифы на электроэнергию не только для населения на уровне, как часто это делается, исходя из возможностей населения, а в целом, в том числе для промышленности. Если мы исходим из того, что, я скажу, это второй вопрос уже. Вот у нас был некий курс, не задекламированный, но реальный, реально неукоснительно исполнявшийся. Суть этого экономического курса была проста. Мы об этом много раз говорили. Ничего не производить, любое производство на своей территории душить, а жить за счет того, что будем продавать, распродавать нефть и газ. И соответственно, все, что нам нужно, закупим за рубежом. Это был реальный курс на протяжении десятилетий. Теперь вроде как продекларировано, что новый курс другой: будем высокотехнологично развиваться. Вроде мы сами должны наукоемко, технологично делать и так далее. При прежнем курсе вопрос стоимости электроэнергии это был вопрос социальной стабильности. Плюс в конкретных местах это был вопрос прибыли олигархов. Я напомню вопрос, что у нас, скажем, в Сибири ряду алюминиевых комбинатов, принадлежащих конкретным олигархам, электроэнергия продается существенно дешевле, чем другим предприятиям.
Татьяна Федяева: Да, и населению.
Юрий Болдырев: Тогда это был вопрос вот такой. Если мы собираемся действительно, а не показушно, а действительно менять курс, если приоритет промышленное и технологическое развитие, то вопрос гарантированного обеспечения и сравнительно невысокой стоимости электроэнергии, да еще и при наших просторах, при нашем климате и так далее это вопрос самой возможности конкурентоспособности любого товара, который мы будем производить, любой продукции. То есть обеспечение государственной регулируемости электроэнергетики не как частного бизнеса, а как жизнеобеспечения и обеспечения экономического развития это вопрос самой возможности научного и технологического развития, самой возможности конкурентоспособности нашей промышленности.
Татьяна Федяева: Дорогие радиослушатели, в эфире передача «Народный интерес». У нас в гостях политик, общественный деятель, публицист Юрий Болдырев. Мы работаем в прямом эфире. Передачу веду я, Татьяна Федяева. Наши телефоны 668-20-98 и второй телефон 629-08-73. Пожалуйста, ваши вопросы. А мы продолжаем. Готовьте ваши вопросы и, может быть, комментарии.
Юрий Болдырев: Для тех, кто только подключился, в силу важности этого вопроса специально повторю и подчеркну. В связи с аварией на Саяно-Шушенской ГЭС премьер-министр поручил министерствам и ведомствам подготовить проект регулирования тарифов на электроэнергию. Сразу с оговорками, что это временно там и так далее, и так далее. Но лед тронулся. Давайте вот посмотрим. Все-таки электроэнергетика это обычный бизнес или это что-то существенно большее для нашей страны?
Татьяна Федяева: Это риторический вопрос, наверно.
Юрий Болдырев: Но на него нельзя не ответить, потому что если это обычный бизнес, то с чего вдруг, извините, премьер-министр наезжает на добрых, хороших спекулянтов на рынке электроэнергетики, электроэнергии? Чем спекулянты на рынке электроэнергии хуже спекулянтов на валютном рынке, на нефтяном рынке и так далее? Почему одним можно использовать конъюнктуру, а другим нельзя? Значит, ответ может быть только одним: электроэнергия это не просто бизнес. Если это не просто бизнес, а система жизнеобеспечения, то отношение к ней должно быть другим. И соответственно надо говорить не о введении временных механизмов регулирования, а о разработке постоянных механизмов регулирования, тем более, если мы реально меняем экономический курс, о чем говорится, да? То здесь, сказавши «а», надо сказать «б». У нас звонок.
Татьяна Федяева: У нас звонок. Пожалуйста, представьтесь. И скажите, откуда вы. Мы вас слушаем.
Виктор Васильевич: Москва, Виктор Васильевич. Я хотел бы вот задать вопрос, не знаю, наверно, правительству. Вот, скажем, что нужно было инвентаризировать все гидроэлектростанции. А почему бы не начать с атомных станций? Потому что, на мой взгляд, кажется, что у нас здесь не очень-то все в порядке.
Татьяна Федяева: Все, спасибо.
Юрий Болдырев: Спасибо. Вопрос Виктора Васильевича о том, что ревизию технического состояния и безопасности нужно ставить не только в отношении гидросооружений, но и в отношении, например, атомных станций. Но ответ здесь прост. Вот сегодня грохнуло, слава Богу, в гидроэлектроэнергетике.
Татьяна Федяева: Но «слава Богу» не набираю.
Юрий Болдырев: А не в атомной энергетике.
Татьяна Федяева: А, вот это, понятно.
Юрий Болдырев: Я так говорю. Поэтому здесь срочно будем проводить ревизию там. Завтра, не дай Бог, грохнет в авиации, будем проводить ревизию там.
Татьяна Федяева: Но с авиацией грохает, грохает постоянно.
Юрий Болдырев: Подход, понятно, должен быть другой, системный подход. Понятно, что мы не волшебники. У нас нет возможности завтра взять и заменить все оборудование везде. Но еще раз. Везде не можем. Но вот где нужно, это заведомо превышает все излишки ресурсов, какие у нас есть. Поэтому вопрос остается очень серьезным. Могут ли в такой стране, как наша, вообще быть какие бы то ни было лишние деньги? Некий минимум на то, чтобы прожить сколько-то месяцев в случае каких-то катаклизмов воды и льда. Некий минимум опять же в чем держать, в долларах, в евро или в золоте. Вечной ценностью-то пока остается только золото. Ни доллар, ни евро вечной ценностью пока не являются. И я еще раз отвечаю на вопрос Виктора Васильевича. Безусловно, заниматься этим нужно по всему, что связано с высокими технологиями, с жизнеобеспечением, с какой-то аварийной опасностью, технической опасностью. И на это нужны колоссальные, просто колоссальные ресурсы.
Татьяна Федяева: Еще звонок. Пожалуйста, говорите, мы вас слушаем.
Сергей Борисович: Вас беспокоит постоянный слушатель Сергей Борисович. Татьяна Степановна и Юрий Юрьевич, значит, очень интересный цикл передач эти последние годы идет с вашим участием и посильной помощью Татьяны Степановны. Но вот маленькое с моей стороны неудовольствие. Аналитика – это здорово, сравнение курса 10-летней давности, 5-летней, текущего – это все здорово. Но хотелось бы от вас, Юрий Юрьевич, как заместителя председателя Счетной палаты, по возможности рассмотреть совместно с руководством «Народного радио» продолжить цикл передач и включить туда, так сказать, ваше мнение внутри с цифрами и с фактами, а именно в отношении итогов доклада Счетной палаты по итогам приватизации 93 – 2003 с выходом на возможное, так сказать, подключение юридической службы наших уважаемых патриотических организаций для того, чтобы все-таки ясность внести доллар 80-ти миллионов, взявших ваучеры, и поучаствовавших так успешно в приватизации. На счет того, что весь механизм приватизации изначально задумывался как преступное мошенничество (статья 159). А по результатам 357 – геноцид. И все это делалось не просто по самодурству тогдашнего руководства 90-х годов и конца 80-х, а по договорам с Международным валютным фондом. И все это было освящено 15-й статьей часть 4 Конституции, в которую, Юрий Юрьевич, не мешало бы вам заглянуть. Сравнить ее с 29-й статьей советской Конституции 77-го года.
Татьяна Федяева: Спасибо, Сергей Борисович.
Юрий Болдырев: Да, спасибо, Сергей Борисович.
Татьяна Федяева: Вы заглядываете в Конституцию, Юрий Юрьевич?
Юрий Болдырев: Нет, я, прежде всего, должен все-таки постараться сделать так, чтобы наши слушатели не были введены в заблуждение. Достаточно, я был заместителем председателя Счетной палаты с 95-го по январь 2001 года. Поэтому, к сожалению, я сейчас не уполномочен что бы то ни было от имени Счетной палаты. А вот есть ли возможность «Народного радио» приглашать вот также кого-то из руководителей действующих Счетной палаты, я, к сожалению, не могу сказать. Теперь в части, касающейся вот этого доклада. Я хотел бы обратить внимание на то, что Счетная палата готовила несколько таких докладов. Был один доклад еще в бытность мою заместителя Счетной палаты. И он носил оценки куда более жесткие и однозначные. Доклад второй, 2003-го, по-моему, года этот доклад является очень интересным документом. О нем мы как-то с вами, по-моему, говорили.
Татьяна Федяева: Может быть, поэтому, Юрий Юрьевич, я вас представляю не как заместителя председателя Счетной палаты, а как публициста.
Юрий Болдырев: Может быть, и поэтому.
Татьяна Федяева: Как раз потому, что был такой доклад.
Юрий Болдырев: Да, да. Так вот я обращаю ваше внимание на то, что вот этот новый доклад это очень интересный документ. В том смысле, что нельзя читать его начало и конец, а надо читать весь, потому что среднюю часть содержательную писали специалисты, а начало и конец, выводы правили, естественно, уже там руководители, политики, которые, как я понимаю, строили нынешнюю вертикаль. А вертикаль требует, чтобы все признавалось, чтобы все было правильно и хорошо. И потому доклад изобилует фразами типа того, что те или иные нарушения шли в силу недостатка законодательства. Понимаете, вот если у нас нет закона, разрешающего Сергею Борисовичу прийти и украсть у меня что-то, или нет закона, разрешающего мне прийти и украсть у Сергея Борисовича что-то, это не значит, что не хватает законодательства. Это значит, что нельзя красть. Нельзя – и все. Но авторы и организаторы приватизации, равно как в данном случае последователей, оформлявших конечный вот этот доклад 2003 года…
Татьяна Федяева: Они как раз вот этого правила и не знали.
Юрий Болдырев: Постарались так все замылить, что получалось, что как вот не хватало законодательства. Или, скажем, фразу такие: «не урегулирован вопрос с приватизацией загрансобственности». Стоп. Для меня, как для человека, работавшего даже в Счетной палате, до этого бывшего члена парламента, работавшего в исполнительной власти, Контрольном аппарате президента, все однозначно. Если нет закона, позволяющего что бы то ни было приватизировать в загрансобственность, значит, нельзя. И всякого, кто посягнул, извините, если не к стенке, то в тюрьму надолго. Но у нас, видите, трактовки другие. Был не рублем, значит, делай, как хочешь, тебе за это ничего не будет. И последнее, подвести все это под геноцид можно, но очень сложно. А в части конкретных нарушений закона действующих, они же не зря себе такие сроки давности поставили сейчас. За сроком давности я даже Вавилова, который явно вот, по-моему, 250 миллионов долларов умыкнул, за давностью лет все прекращено сенатором. Кстати, замечательный вопрос. Если у вас кто-то будет из Совета Федерации, из руководства кто-то будет, задайте эти вопросы.
Татьяна Федяева: У нас завтра, кстати…
Юрий Болдырев: Как можно допускать, чтобы люди, освобожденные от уголовной ответственности за сроком давности, были членами Верхней палаты парламента?
Татьяна Федяева: Вот завтра у нас придет сюда Сергей Михайлович Миронов. И у нас будет возможность задать ряд вопросов. Я надеюсь.
Юрий Болдырев: Нет, я не хочу провоцировать на что-то. Я просто хочу сказать, что это очень серьезный вопрос.
Татьяна Федяева: Юрий Юрьевич, очень много звонков. Пожалуйста, говорите, мы вас слушаем.
Юрий Михайлович: Здравствуйте. Юрий Михайлович. У меня три маленьких вопроса, два связанных, один отдельный. Первые два вопроса. Саяно-Шушенская ГЭС является частным предприятием или нет? Если она частная, то почему народ должен помогать этим частникам, которые очень мощно обогатились? И третий отдельный вопрос. По Конституции существует Российская Федерация. На всех картах Российская Федерация. А слышим только Россия, Россия. Как это понимать? Спасибо.
Юрий Болдырев: Если я ничего не путаю, Россия и Российская Федерация по Конституции это равнозначное понятие, да? Я в качестве анекдота приведу пример. Вот у меня была когда-то должность в Контрольном управлении. И должность называлась очень длинно.
Татьяна Федяева: Контрольное управление администрации президента?
Юрий Болдырев: Да. Она называлась главный государственный инспектор России, начальник Контрольного управления администрации президента РСФСР. Знаете, вот все это скажи, ногу сломишь. Конечно, старались как-то сократить с пользой. Нужно понять, что использование слова «Россия» вместо Российской Федерации это никак не умаление достоинства Российской Федерации. Это по Конституции равнозначные термины. Здесь, мне кажется, ничего искать не нужно. А, возвращаясь к Саяно-Шушенской ГЭС, насколько я помню по реформе гидро- и вообще электроэнергетики, гидроэлектростанции остаются государственными. Но тут не менее важно другое, что сама эта реформа, вот мне много приходилось об этом говорить и писать, в том числе в книге «В бочке меда ложка дегтя» я попытался это писать. И вот саму систему, которая система якобы конкуренции, которую пытались создать якобы в электроэнергетике, я обозвал как введение в России конкуренции между разными сигналами светофора. Невозможно сделать так, чтобы желтый и зеленый конкурировали между собой, кто ярче светит.
Татьяна Федяева: Очень хороший образ.
Юрий Болдырев: Да. У них у каждого свое назначение. И вот в электроэнергетике разные электростанции имеют разный смысл, разное значение. Ввод в действие атомных мощностей – один период. Изменение мощности атомной электростанции это требует сутки, несколько суток. Значит, мощные, крупные газотурбинные электростанции там тоже сутки нужны на введение, выведение, выход на мощность. А гидроэлектростанции это электростанции, которые как раз используются, как регуляторы мощности. Там достаточно быстро можно сбросить воду, увеличить подачу электроэнергии и так далее. И смотрите, как хитро получается. Если все имеет разный смысл, разное значение, значит, как можно вводить между ними конкуренцию? Значит, выбрали между ними хитрый способ. Вот те, которые работают не на прибыль, а на регулирование, те вроде как остаются у государства, некоторые электростанции. Мы с вами будем регулировать, чтобы им там, частному бизнесу было хорошо. Но не абсурд, вдумаемся, да? Но я хочу сказать еще одну вещь. Если все-таки премьер-министр сейчас заявил о необходимости разработки механизмов регулирования тарифов электроэнергетики, любое управление докажет, что регулировать электроэнергетику в рамках единой РАО ЕЭС России было несопоставимо проще и эффективнее, нежели регулировать это в рамках ныне порушенной системы. У меня вопрос: тогда ради чего рушили? Ради того, чтобы прийти к необходимости регулировать, но уже с несопоставимо большими сложностями? Ради чего рушили? Все авторы, архитекторы, исполнители живы, здравствуют. Сроки давности не прошли. И все на очень высоких, хлебных там государственных или государственно-коммерческих должностях. Вот у нас все время одно с другим не связано. Если мы приходим к тому, что сферу надо регулировать, надо регулировать в интересах развития промышленности, понимая, что если вот есть бизнесы, завязанные друг на друга, если электроэнергетика всего лишь бизнес, то этому бизнесу ничто не мешает душить все остальные бизнесы. Если у государства есть приоритеты, научно-технологическое развитие, то надо понимать, что электроэнергетика это инфраструктура развития. Инфраструктура развития, которая должна быть подчинена интересам остального, продекларированного развития. И скажу страшную вещь. Не только электроэнергетика. Железные и автомобильные дороги, воздушные и морские порты. Страшно сказать, банковская система, недвижимость, — это все инфраструктура высокотехнологичного промышленного развития. Если мы не просто бросаем лозунги, а собираемся всерьез эти приоритеты сменить и развиваться как научно-технологическая, там промышленно-развитая держава, то мы все остальное, как инфраструктуру должны путем государственного регулирования подчинить этой задаче. Никак иначе. Вот смотрите, мы начали сегодня с того, что есть два продвижения, два системных результата: авария на Саяно-Шушенской ГЭС. Первое, это вот поручение в проведении ревизии состояния гидросооружений, а второе, поручение разработки механизма регулирования в гидроэнергетике. Вот с этих частных вопросов мы вышли на системное, фундаментальное.
Татьяна Федяева: То есть это можно сказать, что это какой-то небольшой разворот в политике? Есть или нет такого?
Юрий Болдырев: Вот я подозреваю, что в принятых решениях пока не просматривается вся та логика, о которой я говорил. Не просматривается вся та логика, о которой я говорил. Не просматривается все то, что на самом деле вытекает из ситуации. Конечно, очень хотелось бы, чтобы вот эта логика каким-то образом была доведена до руководителей государства, в том числе руководства, с которым вы завтра будете беседовать, например.
Татьяна Федяева: Это передача «Народный интерес». Сегодня в студии «Народного радио» Юрий Юрьевич Болдырев, политик, общественный деятель, публицист. У нас звонок. Пожалуйста, говорите.
Слушатель: Юрий Юрьевич, у меня вопрос такого плана. Есть ли, существует ли у нас какое-либо издание, из которого можно было бы почерпнуть всю информацию, какая промышленность существует у нас сегодня в России, кто ею владеет? И вообще, так сказать, что творится у нас в государстве? Мы, например, ничего понять уже не можем. Путин зациклился на автопроме. Я считаю, что это совершенно неверно. Нужно развивать сельскохозяйственную промышленность и развивать свое сельское хозяйство и поднимать все, что загублено. Спасибо.
Татьяна Федяева: Спасибо.
Юрий Болдырев: Спасибо. Значит, первое, по поводу издания. Существует огромное количество отраслевых изданий и экономических…
Татьяна Федяева: Но это отраслевые.
Юрий Болдырев: Нет, и общеэкономических, в которых выступают специалисты, излагают то, что они знают. Надо понимать, что не зря ведь осуществлялась оффшоризация экономики. То есть давайте разделим два вопроса. Что есть – это один вопрос, и на эту тему какую-то информацию можно почерпнуть. Но еще раз говорю, у нас нет одного главного издания, в котором вот все пишут правильные вещи.
Татьяна Федяева: Нет, нет, нет. Вопрос такой. Не о том, где правильные вещи. Есть ли издание, где содержится информация о нашей промышленности.
Юрий Болдырев: Поймите правильно. Есть радиостанция, которая содержит информацию. Вот вы организуете работу так, чтобы те люди, которые что-то знают, рассказывали. Но у нас нет как бы, у нас есть Росстат. Но Росстат – хитрая организация, в ней не всегда и не все можно почерпнуть. Тем не менее, вот что есть. Вот я, скажем, член редколлегии «Российского экономического журнала». Там публикуются интересные, квалифицированные авторы. Вот то, что они знают, системно они пытаются давать. Есть целый ряд общеэкономических журналов других. Есть отраслевые журналы по разным отраслям экономики, которые дают ту информацию, которую имеют. Это одна сторона вопроса. Вторая сторона, кто и чем владеет. А вот здесь, я подчеркиваю, не зря же осуществлялась вся эта оффшоризация экономики, чтобы никто толком не знал, что все в конечном счете замыкается на ограниченную группку, семью, там несколько олигархов через группку оффшоров. Толком что и кому принадлежит, и эти даже знаменитые олигархи, так гордо там пытаются на своих участках, насколько они сами по себе или подставными представителями и кого являются, — вот об этом мы с вами не знаем. ЦРУ знает, мы с вами не знаем. Значит, знает ли наше КГБ, ФСБ, да, решило инициировать и что-то знать, тоже мы не знаем. Вот такая ситуация реальная.
Татьяна Федяева: То есть, когда «Форбс» составляет свои списки самых богатых людей…
Юрий Болдырев: Да, Ротшильдов там почему-то нет, Рокфеллеров тоже. Хотя семьи Ротшильдом и Рокфеллеров, наверное, не беднее семьи Абрамовича, я так подозреваю. Давайте вопрос. А потом я добавлю к этому кое-что.
Татьяна Федяева: Пожалуйста, говорите, мы вас слушаем.
Нина Васильевна: Здравствуйте, это я, да?
Татьяна Федяева: Да, это вы.
Нина Васильевна: Нина Васильевна, Москва. Вот, Юрий Юрьевич, при социализме там было правило: все учет и контроль. Учет и контроль. Есть ли сейчас в нашем государстве учет и контроль государственного развития, частного развития и так далее, всего? И кого кто контролирует?
Татьяна Федяева: Спасибо.
Юрий Болдырев: Спасибо. Значит, две составляющих вопроса. Учет и контроль, как нечто необходимое самой власти для управления. Значит, что-то есть, чего-то сознательно нет. Я приведу пример такой понятный, близкий людям. В свое время еще в 95-м году мне пришлось довести до уровня даже решение Совета Федерации обращение Совета Федерации, я тогда был членом Совета Федерации, к правительству и Государственной думе о постановке вопроса о необходимости правильно считать потребительскую корзину, в том числе включать в нее расходы на аренду жилья в свободной стране, в которой люди могут переехать, в том числе из Владивостока в Москву. И чтобы им жить и работать, им нужно где-то снимать хоть какое-то жилье. Это было такое обращение Совета Федерации в 95-м году. В связи с этим вопросом, как это связано? Дело в том, если сама статистика неправильно считается, а считается для того, чтобы «замылить» ситуацию, сделать ситуацию такой более гладкой, приглядной, глянцевой, то и сама власть теряет информацию уже неадекватно в своих управленческих решениях. Еще раз подчеркиваю, статистика наша даже экономическая весьма идеологизирована. Они бесконечно считают ВВП, но как-то замыливают вопрос содержания этого ВВП. А какая там доля достаточно технологичного развития? А какова доля просто проедания наследия предков? То есть сама власть, к сожалению, по ряду фундаментальных параметров учет и контроль ведет неадекватно. Это первое. Второе, бюджетный учет и контроль, о чем мы говорили. Бюджетный учет неадекватен. У нас нет понятия баланса, что есть в любом предприятии. У нас получается так, что если ты распродал что-то, что у тебя было ценного, применительно к заводу, продал станок, бутылку водки выпил. У тебя в доходах будут деньги, полученные за станок, в расходах деньги за бутылку водки и еще остались деньги. Ты здорово работал. У нас вся система учета финансово-бюджетного в государстве так построена. У нас нет баланса, а что же было, и что же стало. У нас только доходы и расходы. Это полный абсурд с точки зрения управления. И третье, учета и контроля с точки зрения контроля общества за властью независимого, с момента, как Счетная палата практически переподчинена, встроена в вертикаль исполнительной власти, такого независимого контроля общества за власть у нас, к сожалению, теперь уже тоже ни в каком виде нет.
Татьяна Федяева: А предпосылки для гражданского контроля хоть какие-то есть?
Юрий Болдырев: Предпосылки для гражданского контроля всегда в одном. Имеет ли возможность общество, так или иначе, реально повлиять на власть, в том числе ее переизбрать. Если общество реально повлияет на власть, в том числе ее переизбрать ни на каком уровне сегодня не может, даже местное самоуправление организовано так, что до органов самоуправления не дойти за полдня реально. И количество людей объединяется в единый орган самоуправления такой, что сход граждан не провести никогда полноценный, то значит, местного самоуправления тоже нет. И в нем господствуют те же мафиозные механизмы, которые господствуют на более высоком уровне. И получается, что в рамках такой организации власть на всех уровнях практически предпосылок для гражданского контроля за властью нет.
Татьяна Федяева: А у нас звонок. Пожалуйста, говорите. Мы вас слушаем.
Анатолий Иванович: Доброе утро. Москва, Анатолий Иванович. Юрий Юрьевич, возвращаясь к основной теме, Саяно-Шушенская, почему при, смотрите, вот сколько времени прошло, разные варианты причин вот этой аварии рассматриваются, но нет, будем говорить, не рассматривается вариант попросту диверсии?
Юрий Болдырев: Спасибо.
Анатолий Иванович: Почему нельзя предположить, что это дело рук рыжего кукловода, фактического правителя страны?
Юрий Болдырев: Спасибо. Значит, насколько мне известно, какая-то группа чеченских террористов уже заявила, что это их рук дело. Были официальные заявления о том, что это не подтвердилось, никаких признаков нет и так далее. Существуют ли у нас какие-то иные террористы, там рыжие или какие-то еще, на которых намекает уважаемый Анатолий Иванович, с точки зрения системной, являются ли эти люди террористами по отношению к своему государству? Но я же сегодня в передаче поставил вопрос о том, что все авторы разрушения прежней единой энергетической системы, все авторы-исполнители не только здравствуют и на свободе, но на высоких, хлебных должностях. Значит, у нас сейчас интернет переполнен такими торжественными заявлениями о том, что Роснано заткнут за пояс Интел. Значит, Роснано – это корпорация, которая создана, как я понимаю, для того, чтобы под прикрытием нанотехнологий Чубайс имел возможность получить 130 миллионов рублей государственных денег и положить их на банковские счета и получать с них дивиденды, я так понимаю эту технологию. И никак иначе понимать их, мне кажется, невозможно. Интел это одна из ключевых в мире компаний, которая производит процессоры для компьютеров и так далее. У нее есть конкурент – АМД, компании американские. Все самое ключевое, высокотехнологичное в мире, производят американцы. И из рук не выпускают. АМД и Интел – это американские компании. Так вот эти вот прекрасные заявления о том, что Роснано заткнет за пояс Интел, базируются на том, что Роснано ведет переговоры с конкурентом Интел АМД о том, чтобы в России поставить какой-то заводик по производству каких-то небольших чипов для мобильных телефонов. Понимаете, сколько звона и шума вокруг вопроса, который выеденного яйца не стоит. Конечно, хорошо, если у нас будет что-то производить и создаваться. Но это не стоит, вообще это никак не оправдывает ситуацию, когда 130 миллиардов государственных рублей положили на счета этой самой Роснано, чтобы они их тут же разложили на депозиты в банке. Полный абсурд.
Татьяна Федяева: последний звонок у нас. У нас очень мало времени. Очень коротко, пожалуйста.
Валерий Аркадьевич: Спасибо большое, Юрий Юрьевич. Валерий Аркадьевич. Как говорится, вы нас просветили. Давно вы говорили, мы понимаем управление вот такое. Делать ничего не можем. Все заблокировано. Все это схема, целевые установки. Осознают те, кто это локализует, очевидно. Интересно узнать, все-таки они с этой реализацией согласны или у них все-таки есть какие-то альтернативы?
Юрий Болдырев: Спасибо, Валерий Аркадьевич за вопрос. Ради чего мы обо всем этом говорим? Ради того, чтобы люди, которые задумываются и не понимают, не сходили с ума, не заканчивали суицидом, понимали, что не они одни такие, что есть люди, понимающие мир примерно также, чтобы мы могли обмениваться информацией и понимать, что мы должны воспитывать детей, внуков так, чтобы они из этого замкнутого круга как-то смогли себя и страну вырулить. Все это мы делаем ради этого. И спасибо за такую возможность «Народному радио».
Татьяна Федяева: Юрий Юрьевич, спасибо. Дорогие радиослушатели, наша передача подошла к концу. Я напоминаю, что сегодня в нас в студии работал Юрий Юрьевич Болдырев, политик, общественный деятель, публицист, в прошлом зампред Счетной палаты и в прошлом начальник Контрольного управления при президенте.
Юрий Болдырев: И дважды член парламента. И вам, Татьяна Степановна, большое спасибо.
Татьяна Федяева: Вела передачу я, Татьяна Федяева и звукорежиссер Василий Котов. Всего вам доброго. Вам, Юрий Юрьевич, спасибо.
Юрий Болдырев: До свидания.
Татьяна Федяева: До свидания.