Василий Галин, доктор экономических наук

Тема кризиса в последние дни заслонила собой все остальные. Хотя говорить о нем начали почти полгода назад когда наметились первые тенденции снижения фондового рынка. Либеральные экономисты тогда успокаивали, что кризисные явления не выйдут за рамки фондового рынка и не затронут реальный сектор экономики. Но события последнего месяца опровергли эти утверждения, и теперь сторонники либеральной теории говорят о циклическом кризисе который свойственен капитализму и в общем то ничем не угрожает для России, располагающей огромными валютными резервами.

Может быть, но только может быть. А может быть и иначе и для того чтобы успешно бороться с кризисом мы должны знать, чего ожидать от него в самых страшных его последствиях.

Классическим примером здесь стала Великая депрессия начавшаяся осенью 1929 г. Тогда в «Черный четверг» — 24 октября 1929 г. рухнула нью-йоркская фондовая биржа. Началась паника. Всего лишь за несколько недель акции, котировавшиеся на Нью-йоркской фондовой бирже, потеряли более трети своей стоимости — 32 млрд. дол. Но это было только началом. Падение курса акций продолжалось безостановочно почти три с половиной года. Стоимость акций «Юнайтед стил» упала в 17 раз, «Дженерал моторос» — почти в 80 раз, «Радиокорпорэйшн» — в 33 раза, «Крайслер» — в 27 раз. Валовой национальный продукт страны упал с почти в два раза. Безработица к 1933 г. достигла 25%. Остались без крова 2,5 млн. человек. Доход на душу населения снизился на 45%.

События в США вызвали обрушение всего мирового рынка. В Европе наиболее пострадавшей от кризиса страной была Германия обескровленная выплатой репарационных платежей за Первую мировую войну.К 1933 г.экономическая Германии рухнула окончательно: производство упало почти в два раза, загрузка производст­венных мощностей составляла в машиностроении составило всего 20-30% от докризисного уровня. 44% наемных рабочих оказались полностью безра­ботными, 23% работали неполную рабочую неделю. Безработица в Германии за четыре года с момента начала Великой Депрессии выросла почти в 20 раз.

Впрочем это не самое большое достижение. Аналогичная ситуация складывалась в России 1917 г. после либерально-буржуазной февральской революции. Временное правительство едва придя к власти во время мировой войны отменило все меры мобилизационной политики введенные царским правительством, как через чур социалистические. В результате экономика пошла вразнос, что привело к массовому разорению и закрытию предприятий их владельцами. Количество уволенных рабочих менее чем за 8 месяцев выросло более чем в 25 раз.

Локауты нередко объявлялись на предприятиях принадлежавших членам Временного правительства. Большую известность получил случай с Ликинской мануфактурой (Орехово-Зуево), принадлежавшей государственному контролеру Временного правительства и одновременно председателю Московского военно-промышленного комитета Смирнову. Мануфактура на 78% работавшая на оборону была закрыта владельцем выбросив ««на голод 4000 рабочих да солдаток 500, сюда нужно прибавить еще 3000 ни в чем не повинных детей». «Явление общее» с которым был бессилен бороться министр труда, для ликинских делегатов, — отмечает Мельгунов, — приобретало конкретные очертания, при которых лозунг «хлеба» становился доминирующим».
Виноваты в дальнейших событиях по мнению либеральной общественности, выраженной в словах С. Мельгунова оказались большевики: «голодающие нередко деревня, потребляющая хлебные суррогаты, громящая продовольственные склады, и рост безработицы свидетельствуют о том бунтарском настроении, которое создалось в массах и которым должны были воспользоваться социальные прожектеры». Обвинению этих «социальных прожектеров» посвящена вся деятельность С. Мельгунова. Но кто мешал царскому, а затем Временному правительству если не исправить, то хотя бы сгладить ситуацию. Власть была в их руках, но они даже не попытались сделать этого. Почему? Не потому ли, что все социальные идеи лидера либералов П. Милюкова сводились к одному императиву: «загнать чернь в стойла».

Экономическая анархия разрасталась в течение четырех лет после начала кризиса, вызвав и политическую анархию. В большинстве Европейских стран к власти пришли диктатуры. Президент США Ф. Рузвельт указывал на причины этого явления:

в некоторых «странах демократия перестала существовать… (но) не потому что народам этих стран не нравится демократия, а потому что они устали от безработицы и социальной незащищенности, не могли больше видеть своих детей голодными. Люди были бессиль­ны исправить положение… Наконец, отчаявшись, народы решили пожертво­вать своей свободой, надеясь взамен получить хоть какое-нибудь пропитание».

 

Причины Великой Депрессии.

Их достаточно много остановимся только на основных:

• Теории заговора:
  

  Сторонники этой теории указывают, что за 1920-1929 гг. по одному и тому же сценарию были построены три финансовые пирамиды, в 1920-1921 гг., 1927-1929 гг. в США и 1925-1927 гг. в Германии. По итогам паники 1920 г. конгрессмен Линдбург в 1921 в книге «Экономические тиски» писал: «Согласно Закону о Федеральном Резерве, паники создаются на научной основе; данная паника была первой, созданной научно, она была просчитана подобно математической задаче».

  Подобные заявления подкреплялись на первый взгляд вполне убедительными фактами. Так после биржевого краха 1929 г. положение на американском банковском рынке кардинально изменилось 16 000 банков — 52% их общего числа, разорилось, 100 из оставшихся 14 100 банков (менее 1%) стало контролировать 50% банковских активов страны. Конгрессмен МакФэдден утверждал, что: «денежные и кредитные ресурсы Соединенных Штатов отныне полностью контролировались банковским альянсом – группой First National Bank Дж.П. Моргана и National City Bank Куна-Леба».

• Либеральная версия:
  

  По версии либеральных экономистов, причиной обвала экономики стало ужесточение финансовой политики ФРС. Ошибка Федерального резерва «заключалась в том, что в момент, когда с экономической точки зрения надо было радикально смягчать финансовую политику, она наоборот, была кардинально ужесточена, что привело к биржевому краху и подлинной хозяйственной катастрофе». Представитель Австрийской школы М. Ротбард утверждал, что не либеральная политика привела к кризису, а ее ограничение. Классики либерализма Л. Мизес и Ф. Хайек считали, кредитную политику США главной если не единственной причиной краха.

• Социальная версия:
  

  Популярный экономист Дж. Гэлбрейт находил в качестве основной причины кризиса радикальный либерализм господствовавший в США в 1920-е гг., приведший к крайней социальной поляризации. К 1929 г. 5% населения получало треть всех личных доходов страны. 1% населения владел 59% всего национального богатства страны и 15 % национального дохода. 5% общего числа корпораций сосре­доточили 49% всего капитала американских корпораций.

  К аналогичным выводам в результате приходил и президент Ф. Рузвельт. Президент утверждал, что причины Великой Депрессии, крылись в господстве в США дикого, радикального либерализма, результатом которого стал «паралич, сковавший экономику после того злосчастного десятилетия, когда люди были охвачены погоней за незаработанным богат­ством, а их лидеры во всех сферах деятельности не желали ничего знать, кроме собственных корыстных интересов и лег­кой наживы».

  Ф. Рузвельт назвал денежную аристократию – «роялистами нового экономического порядка»: «Это естественно и, возможно, в природе че­ловека, что

  привилегированные принцы новых экономических династий, жажду­щие власти, стремятся захватить контроль над правительством. Они создали но­вый деспотизм и обернули его в одежды легальных санкций. Служа им, новые наемники стремятся поставить под свой контроль народ, его рабочую силу, собственность на­рода…».

  Известный журналист того времени Ф. Ландберг закключал: «Момент истины раскрыл следующее свойство американской экономики: она не может быть отдана на откуп безмерно жадным пройдохам и биржевым спекулянтам».

• Политэкономическая версия:
  

  Политэкономический прогноз о причинах и следствиях Великой Депрессии появился за 20 лет до нее — в 1918 г. в письме немецкого ученого С. Гезеля к издателю берлинской газеты «Цайтунг ам миттаг»: «Несмотря на то, что народы дают священную клятву заклеймить войну на все времена, несмотря на призыв миллионов: «Нет войне!», вопреки всем надеждам на лучшее будущее я должен сказать: если нынешняя денежная система сохранит процентное хозяйство, то я решусь утверждать, что не пройдет и 25 лет, и мы будем стоять перед лицом новой, еще более разрушительной войны. Я очень отчетливо вижу развитие событий. Сегодняшний уровень техники позволит экономике быстро достигнуть наивысшей производительности. Несмотря на значительные потери в войне, будет происходить быстрое образование капиталов, которые вследствие избыточности предложения снизят проценты. Тогда деньги будут изъяты из обращения. Это приведет к сокращению промышленного производства, на улицу будут выброшены армии безработных… В недовольных массах пробудятся дикие революционные настроения, снова пробьются ядовитые ростки сверх национализма.
  Ни одна страна не сможет больше понять другую, и финалом может стать только война».

  Но Великая Депрессия — это не просто финансовый кризис, и не кризис экономики США, — это фундаментальный кризис всей системы либерального капитализма и демократии образца XIX века. Дикий либеральный капитализм зашел в тупик своего развития, выход из которого он находил только в новой войне за передел мира. В. Ленин уже в 1921 г. приходил к выводу о неизбежности новой империалистической войны: «Вопрос об империалистических войнах, о той главенствующей ныне во всем мире международной политике финансового капитала, которая неизбежно порождает новые империалистические войны… — этот вопрос с 1914-го года стал краеугольным вопросом всей политики всех стран земного шара. Это вопрос жизни и смерти десятков миллионов людей…».

Возможно ли повторение истории на новом витке эволюции? — Может быть. Поэтому уже сейчас правящим кругам всех стран мира необходимо предпринимать срочные и целенаправленные совместные действия, что бы предотвратить даже саму возможность возрождения призраков прошлого. Спасение только в совместных действиях всех стран мира, в реформах затрагивающих все население земли. Каких реформах? – Это тема для отдельной передачи. Пока же мы можем только идентифицировали природу настоящего кризиса – это не финансовый, не циклический, а системный кризис той либеральной модели, которая сложилась с образованием однополярного мира после падения Советского Союза и распространение глобализации. Новый мир требует новых правил игры.

Василий Галин