Выбор качественной Одежды по каталогам, доступна на сайте moda-sale.com.uа , здесь можно выбрать самую качественную одежду и сразу сделать заказ.
Это курс на возрождение не псевдо-России, какой наша Родина была с 17-го по 91-й год в оболочке Советского Союза, а настоящей России с ее государствообразующей нацией, с ее исторически сложившейся самобытной, самодостаточной русской культурой и, естественно, с национальными сегментами культуры народов, входящих в состав России. Интервью с доктором исторических наук, профессором В. Д. Кузнечевским.
Андрей Куприянов:Владимир Дмитриевич, после выборов в Думу 2 декабря 2007 года, после выдвижения четырьмя политическими партиями, начиная с «Единой России», Дмитрия Медведева в кандидаты на пост президента все крупные социологические центры нашей страны провели опросы общественного мнения как в столицах, так и на периферии. Опросили, наверное, все категории населения от домохозяек до интеллигенции, воротил крупного бизнеса и так далее. Выяснилось, что, во-первых, абсолютное большинство наших граждан выступают за продолжение курса, проводимого Путиным, а, во-вторых, результат этих опросов однозначно показывает, что после выборов в Госдуму и выдвижения кандидатом в президенты Дмитрия Медведева у населения страны резко, очень резко упал интерес к политике, что, по большому счету, неудивительно.
Однако когда пришлось проверить информацию, о чем говорили и писали в течение этих полутора месяцем средства массовой информации, то некоторое удивление возникло. СМИ словно с цепи сорвались: все вдруг кинулись отрабатывать идею о том, что с мая 2008 года, то есть со времени вступления в должность нового президента, наступит конец эпохи Путина со всеми вытекающими из этого обстоятельства последствиями. Некоторые газеты и еженедельные журналы даже изобрели специальный термин «третья волна». Высказывается, причем безапелляционно, мысль о том, что эта так называемая «третья волна» просто захлестнет так называемую «вторую волну», под которой подразумевается время президентства Путина, и не оставит от последней камня на камне.
Интересно, что усердствуют в этом направлении не только СМИ, но и политические фигуры, которые в последнее время как бы попритихли на поприще политики, и вдруг появились новые, стали высказывать мнение, что следующий президент России, в особенности, если им станет Медведев, чуть ли не за честь почтет отказаться от наследия Владимира Владимировича. Вот как написала 18 декабря прошлого года газета «Ведомости»: «Выступивший на съезде СПС с необычайно жесткой речью, которая вызвала овации зала, Анатолий Чубайс предупредил Владимира Путина о том, что преемник может его предать». Вот так, ни больше, ни меньше. А что, неужели действительно пришло время хоронить и Владимира Владимировича, и его политический курс? Я задаю именно вам этот вопрос, потому, что на днях обнаружил на страницах «Русского общенационального журнала» вашу полемику по этому поводу с Сергеем Петровым.
Владимир Кузнечевский:Да, Андрей, все, что вы сказали, в общем-то, правильно, только я бы еще более обострил нашу беседу. Ситуация выглядит следующим образом. Или в эти месяцы до 2 марта, может быть, придется хоронить политический курс Путина, или придется хоронить тех, кто собирается его хоронить. Вот такая дилемма. Больших новостей здесь нет. Дело в том, что когда примерно два с половиной года назад обнаружились контуры того явления, которое в период выборов в Госдуму обозначилось как план Путина, то один из руководителей Союза правых сил сказал, причем прямо в телекамеру: «Все: либо мы должны валить этого президента, либо нам придется валить из России». После этого он, правда, больше таких вещей не говорил, но на телеэкране он все-таки иногда мелькает. То есть это было сказано осознанно.
Андрей Куприянов:Но, с другой стороны, ведь в массовом сознании объективных причин для смены курса нет. Возможно ли так резко обрубить начатое дело?
Владимир Кузнечевский:Вы, Андрей, очень хорошо заметили, что в «массовом сознании», а в недавней беседе с директором Института народного прогнозирования я его тоже спросил, как, по его мнению, все это воспримет обыкновенный рядовой человек, на что академик Ивантер ответил: «А кто спрашивает рядового человека?». То есть, существует массовое сознание, а есть сознание, менталитет, и правила поведения правящих кругов, политического класса. Элита у нас не однородна. До сих пор не сошла с политической сцены элита, которая сформировалась в эпоху президентства Ельцина. На митинге в Лужниках, организованном примерно за неделю до выборов в Государственную думу, нынешний президент прямо сказал об этой элите: «Они все живы, и они хотят вернуть все, что у них было». Так что, действительно, есть массовое сознание почти 80 процентов населения, которое поддерживает Путина, но, как сказал русский философ Бердяев в 1922 году, страной всегда управляло, управляет и будет управлять меньшинство.
Андрей Куприянов:Но неужели такие голые факты, находящиеся у всех на виду, не были замечены президентом и его командой? Ведь Путин – человек достаточно сообразительный и умный, и он должен знать, на что идет, и принятые несколько месяцев назад решения были достаточно продуманными. Неспроста же все происходит именно так, как оно есть в данный момент.
Владимир Кузнечевский:Абсолютное большинство тех, кого называют электоратом, а я называю избирателями, то есть нормальные люди, где-то после 15 – 16 декабря действительно утеряли интерес к политике, и все социологические опросы наших крупнейших социологических агентств – ВЦИОМ, Фонд общественного мнения, Левада-центр – практически все отмечают резкое падение политического градуса у населения. То есть население пришло к выводу, что Государственная дума избрана, кандидат в президенты назван, Путин выступил в поддержку этого кандидата, что еще нужно? На пороге – стабильность, которую мы уже ощущаем, несмотря на резкое повышение цен. Но есть и то, что называют словом «стабильность».
В массе своей люди, прежде всего, средний класс, предприниматели, да практически и бюджетники, и пенсионеры – все почувствовали то, что мы называем термином «стабильность». Им сейчас не надо никаких изменений, за исключением одного: чтобы у пенсионеров по-прежнему повышались пенсии, чтобы у бюджетников повышалась зарплата, и так далее. Это есть, и я могу сослаться на личный пример: моя жена, учительница русского языка и литературы в старших классах средней школы, сказала, что скоро наступит новое повышение зарплат на 14 процентов простым учителям средней школы. Все эти вещи народ и воспринимает как стабильность. Ведь народ никогда не управлял государством и обществом, всегда управляет меньшинство. Другое дело, что демократия включает в себя контроль над властью.
Андрей Куприянов:Ну, наш отечественный вариант демократии – это, по-моему, не власть народа, а власть демократов, поэтому нам чужда эта форма правления в том чисто декларативном виде, в котором она у нас была представлена после 1991 года и до объявленной суверенной демократии.
Владимир Кузнечевский:По-моему, Путин в Лужниках исчерпывающе сказал, это была демократия олигархов, которые разбежались, но которые могут вернуться. Я считаю, что в ближайшие месяцы нам предстоит пережить переломные в стратегическом отношении времена в развитии нашей страны и нашего общества. Я имею в виду так называемый политический курс Путина. Что такое политический курс Путина, взятый в целом, как я его понимаю? Все мы видели уличные лозунги «План Путина – план России». Расшифровок этому лозунгу не было, поэтому я взял на себя труд расшифровать его.
В последнем за 2007 год номере «Русского общенационального журнала» была опубликована полемика между мной и кандидатом технических наук Сергеем Петровым по этому поводу и по поводу того, что сказали о «третьей волне». Что значит – смыть «вторую волну»? Это значит, смыть политический курс Путина. А в чем он состоит, можно ли его смыть? Политический курс Путина, взятый в целом, – это курс на возрождение не псевдоРоссии, какой наша Родина была с 17-го по 91-й год в оболочке Советского Союза, а настоящей России с ее государствообразующей нацией и, естественно, с другими национальными сегментами культуры народов, входящих в состав России. Русская культура возрастала и формировалась столетиями. Недавно мы праздновали тысячелетие крещения Руси при князе Владимире, и культура в самом широком понимании этого слова, с искусством, с политическими, социальными и духовными традициями развивалась на базе экономического, социального, политического и военного потенциала страны и общества. Продолжение этих традиций, я считаю, и составляет содержание и суть курса Путина.
Именно по поводу этого курса началась сейчас бескомпромиссная, жестокая, беспощадная борьба. Ее-то мы сейчас и начинаем наблюдать в СМИ. Я принял решение голосовать за «Единую Россию» после того, как Путин выступил перед монтажниками-верхолазами, и сказал примерно так (я цитирую очень близко к тексту): «Ребята, не верьте, если кто-то, кто придет после выборов 2 марта, скажет, что он знает, как сделать лучше, чем тот, при ком вы сейчас живете, и все переломает, убеждая вас, что это необходимо нашему народу. Не верьте этому».
Андрей Куприянов:Мы это уже проходили: «весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…»
Владимир Кузнечевский:Более того, он сказал, что впервые мы приняли трехлетний бюджет, установили цифры нашего социального и экономического развития, а в случае прихода после 2 марта человека, который скажет, что он лучше знает, как надо делать, все эти цифры придется пересматривать. Если опять «весь мир насилья мы разрушим», то мы разрушим то, что с огромным трудом за восемь лет удалось сформировать. Я считаю, что Путин здесь прав: я воочию вижу то, что происходит сейчас. Хочу ли я, как рядовой избиратель, чтобы все это было переломано? Нет. Гайдар уже обещал в декабре 91-го года, что как только мы отпустим все цены и введем рыночные механизмы, то через год – два заживем примерно как в Швейцарии, поэтому я пошел и опустил бюллетень за «Единую Россию».
Для меня политический курс Путина – это не пропагандистский тезис, и, чтобы не быть голословным, я сошлюсь на своих коллег. Прежде, чем публиковать свои рассуждения о том, нужен ли курс Путина, на «Народном радио» и на страницах «Русского журнала», я позвонил своему старому товарищу, директору Института народного хозяйства и прогнозирования академику Ивантеру. У него есть своя точка зрения на этот счет. Он испытывает почти аллергию ко всем политическим экскурсам. Он экономист, доктор экономических наук, руководит экономическим институтом, занимается макропропорциями, поэтому он сразу стал говорить только о своем – об экономике. По его мнению, мы находимся уже на позитивной тенденции, и он уже вполне представляет, что необходимо будет сделать новому президенту. Я понял, что у здравомыслящих экономистов не возникает сомнений в том, что курс Путина существует, что его надо осуществлять.
Недавно я ознакомился с мнением другого руководителя – директора института археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук Анатолия Пантелеевича Деревянко. Отвечая на вопрос о том, как он относится к современной власти, Анатолий Пантелеевич сказал (я цитирую): «Власть – не женщина. Ее любить не обязательно. Самая высшая оценка власти – хорошая, честная работа. Тогда власть достойна уважения. Власть надо не любить, а критиковать, если она делает ошибки. Но право на это имеют только те люди, которые своей жизнью доказали любовь к стране. Хороша та власть, которой не нужно митингами и забастовками напоминать о необходимости выполнения взятых на себя обязательств. А идеален тот руководитель, отсутствие которого даже на длительное время не ухудшает работы коллектива. В 90-е годы о тоталитаризме у нас молчали. Чем дольше Россия стояла с протянутой рукой и ждала милости, тем с большим воодушевлением многие, в том числе и за рубежом, говорили о расцветающей свободе и демократии в нашей стране. А теперь, когда наши лидеры говорят о защите наших граждан и повышении роли России в мировой политике и экономике, выясняется, что демократия у нас под угрозой. Возможность кричать, что президент у нас ни на что не годен, – это не демократия, это безнравственность. С моей точки зрения, демократия – это ответственность власти за свои действия. Значительная часть общества ощущает, что качество жизни растет во всех сферах. Думаю, что мы нащупали правильный путь».
Академик Деревянко затронул вопрос, на котором я хотел бы сегодня остановиться поподробнее. Дело в том, что в нашей внутренней жизни очень сильно участвует Запад. Я уже много лет существую как профессиональный работник средств массовой информации, причем многие годы работал и жил за рубежом. И я вижу, что впрямую, например, мало кто на Западе выступает сейчас против того, что происходит в России, против того, что можно условно назвать политическим курсом Путина.
Андрей Куприянов:Но Запад – понятие растяжимое. Все-таки Старый Свет и Новый Свет проводят несколько разнящуюся политику. Что вы подразумеваете под словом «Запад»?
Владимир Кузнечевский:Уточнить, конечно, надо. С тех пор, как в 1945 году была разгромлена Германия и в Западной Европе господствующую роль в важнейших сферах стали играть Соединенные Штаты, под Западом стали понимать в основном политику правящих кругов США и подпевающих им англосаксов на английских островах. Западная Европа настолько привыкла за эти шестьдесят лет сидеть за спиной США, что она уже в буквальном смысле смотрит им в рот. На самом деле, почему и нет? Все экономические импульсы идут оттуда. Ипотечный кризис в Америке, например, тряхнул всю экономику Европы и это докатилось даже до нас.
Андрей Куприянов:В этом ничего удивительного нет, учитывая то, что экономика Соединенных Штатов на львиную долю состоит, простите, из фьючерсных контрактов, которые идут в кредит, обеспеченный не золотом Федерального резервного банка, а политическим статусом страны.
Владимир Кузнечевский:Совершенно верно. У нас стали разбираться с повышением цен на продовольственные товары в конце 2002 года и сейчас, в начале 2008, и оказалось, что ноги опять растут из американской экономики, поэтому, когда я говорю «Запад», я имею в виду, прежде всего, правящие круги США и англичан. За примерами далеко ходить не нужно. Если политики не решаются напрямую высказывать свое неодобрение в адрес того пути, по которому сейчас развивается Россия, то они действуют через средства массовой информации, которые давно уже превратились в настоящее поле битвы. Последние два с половиной года западная пресса в отношении России ведет очень жесткую критику всего, что происходит в России.
Андрей Куприянов:Ну, здесь я не соглашусь. Ведь то, что пишут в Англии, очень отличается от того, что пишут в США, и от того, что публикуется в Германии, в Италии, во Франции. Иногда статьи диаметрально противоположные, потому что им нужен наш газ, нужна наша нефть, а своя рубашка ближе к телу. Это хорошо Америке, до нее далеко, а Россия рядом, и мы краник-то и перекрыть можем. Отсюда, как говорится, и большая ясность мысли.
Владимир Кузнечевский:В общем-то, вы верно заметили, что западноевропейская пресса не столь однозначно окрашена. Американская – в гораздо большей степени. Но средства массовой информации, тем не менее, являются полем для проявления политических тенденций правящих кругов или тех кругов, которые стремятся стать правящими в Соединенных Штатах или в Западной Европе. Когда я с этим столкнулся и стал размышлять: ну не может же быть так, чтобы вся пресса (под прессой я понимаю все СМИ) только заглядывала в рот правящим кругам. Наверное, все сложнее. Там же все-таки идет борьба между Демократической и Республиканской партиями, и это совсем не абстрактная борьба. Если бы в 2004 году и в 2000 году победил не Джордж Буш-младший, а Гор, на 90 процентов можно утверждать, что вторжения в Ирак не было бы. Меняется администрация, меняется политический курс.
Андрей Куприянов:Это все-таки сложно было бы сказать, потому что у них идет глубокая внутриполитическая борьба, но во внешней политике они принимают решения вполне схожие. Я думаю, оккупация Ирака была продиктована отнюдь не стремлением облагодетельствовать несчастных иракцев, страдающих от тирании Хусейна, которого США туда и посадили пятьдесят лет назад, а чисто экономическими причинами.
Владимир Кузнечевский:Правильно, есть такая точка зрения. Гринспин, бывший руководитель Федеральной резервной системы США говорил, что Буш начал войну в Ираке из-за нефти. Его, правда, критиковали, но никто не опроверг эту точку зрения. Но сейчас я говорю не об этом, а о том, что жестокая борьба между Республиканской и Демократической партией все же идет, и это не субъективное мнение. Демократы обнародовали цифру, что администрация Джорджа Буша только в 2006 году израсходовала на заказные статьи в американской и европейской прессе 247 миллионов долларов. Это, если вещи называть своими именами, подкуп журналистов, причем речь идет только о тех, кого поймали за руку. А откуда растут ноги неприятия путинского курса в западной прессе? Все-таки финансовые вливания в средства массовой информации России в 90-е годы со стороны Запада были немаленькие.
Андрей Куприянов:С моей точки зрения, это верное утверждение, потому что опять-таки реноме поддерживать надо, и все эти агенты влияния здесь должны быть.
Владимир Кузнечевский:Здесь должны быть, а там, у них? Что у нас, кишка тонка?
Андрей Куприянов:У нас нет огромных таких свободных денег в бюджете, и мы пока не можем так много спонсировать. Дай Бог, у себя все наладить. А потом ведь Путин четко сказал, что нас не интересует, что там творится, кто там будет президентом. Это было сказано с тонким намеком, что, мол, и их тоже не должны так уж занимать наши дела.
Владимир Кузнечевский:С моей точки зрения, сегодня было бы неправильным говорить, что противостояние политическому курсу Путина, которое сейчас наблюдается в наших СМИ организовано на деньги Запада, как это было, допустим, в 90-е годы. Публикации сейчас пошли такие, как будто, как вы удачно выразились, пресса с цепи сорвалась, доказывая, что «третья волна» захлестнет «вторую». Пишут даже, что человек, который придет на место Путина после 2 марта, должен вообще поменять чуть ли не все. Ведь за 90-е годы поднялась новая элита. Ее называют «новыми русскими», можно по-другому, но эта элита обладает довольно мощными финансами. Я тоже читал материалы съезда Союза правых сил, на котором Чубайс предупредил, что если президентом станет Дмитрий Медведев, то он уже в скором времени Путина предаст. Зал его слова встретил овациями.
Андрей Куприянов:Ну, каков поп, таков и приход. Кто там собрался-то?
Владимир Кузнечевский:Да, но сказано было, и неслучайно Путин, беседуя с западными журналистами перед выборами в Думу, как бы походя сказал, что в прессе у нас проскальзывает информация о финансировании Союза правых сил собственными олигархами, и был назван Чубайс. Путин сказал так же, что он надеется, что господин Чубайс это делает на законных основаниях. Как писала пресса, через две недели Чубайс резко оборвал все финансирование, и сейчас Союз правых сил продает свою недвижимость, продает личные машины. Значит, они действительно шли от Чубайса и от РАО «ЕЭС».
Андрей Куприянов:Откуда же еще? Не из своей же зарплаты они откладывали в партийную кассу копеечку?
Владимир Кузнечевский:Так, и зарплата оттуда. А как это проходило в 90-е годы? Вот многое говорили по поводу дела компании ЮКОС. . Я это дело довольно хорошо знаю, потому что я следил и продолжаю за этими вещами следить. Тогда объявили о слиянии значительной части нашей нефтеиндустрии и были образованы ЮКОС, ТНК, Сибнефть. Сразу после этого слияния, а это очень широко было подано на телеэкранах, очень неосторожно выступил Фридман, глава ТНК. Когда его спросили, какова перспектива слияния, он в газете «Ведомости» брякнул: вот мы доведем капитализацию до 100 миллиардов долларов и продадим эту объединенную нефтекомпанию Западу, а дальше понятно, что будет. Но дальше последовало дело ЮКОСа.
Андрей Куприянов:Мне больше нравится политика Абрамовича, который, будучи умным человеком, продал кому надо, причем за сумму, во много раз превышающую ту, за которую купил, после чего спокойно почивает на лаврах в туманном Альбионе, а не шьет варежки для военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов. Но мы достаточно долго говорили о возможном развитии ситуации: что все-таки можно сделать?
Владимир Кузнечевский: Я думаю, что наш народ гораздо мудрее, чем те остатки правящей элиты, сформировавшейся в 90-е годы. Социологические замеры сейчас показывают, что масса людей проявляют аполитичность, но эта аполитичность со знаком плюс, и она тоже является довольно мощным политическим фактором, она несет в себе очень мощный политический заряд. Фактически люди голосуют за сохранение политического курса, но с динамикой, которая этому курсу задана. Сейчас происходит молчаливое голосование за этот политический курс, который очень не нравится мощным силам на Западе, и довольно ощутимым политическим силам в нашей стране, а это означает, что курс развития страны и в экономике, и в социальной сфере, и в политике, который сформировался за эти восемь лет, останется прежним. По-видимому, то, что нынешний, президент согласился или проявил желание занять должность главы кабинета министров, если Дмитрий Медведев выиграет президентские выборы, является ответом на ваш вопрос «что будет дальше?». Люди берут на себя ответственность.